— Таварищ лейтенант. Рядавой Мавлатов по вашему приказанию прибыл.
Терпеливо выслушав доклад, взводный приказал:
— Марш в расположение. У тебя час времени. Подшиться, умыться, погладить обмундирование. В 14.00 должен быть в штабе. Понял меня или нужен переводчик?
— Никак нет, не нужин! — с заметным кавказским акцентом отчеканил солдат. — Разришите идти?
— Идите. — Козырнул офицер.
Перемахнув снежный гребень, солдат на бегу обернулся. Взвод после минутной передышки по- прежнему, черной гусеницей полз по белому полю, и пурга давила еле слышные в ней команды:
— Р-раз… Раз… Раз, два, три!..
_______
Дисбат, «дизель» — дисциплинарный батальон.
* * *
В слесарке было тепло и по-домашнему уютно. Стены ее, побеленные лет десять назад, украшали ветхие, еще советских времен, плакаты по технике безопасности. На деревянных полках лежали всевозможные запчасти, валялись мотки провода и известные одним электрикам приборы.
Рядовой Сумин сидел за столом, млея от тепла раскалившегося калорифера, и перематывал медную бобину двигателя. Не так давно электродвигатель приводил в действие несколько грудных мишеней на стрельбище, но какой-то умник, стреляя из подствольного гранатомета, умудрился перебить осколками кабель. Вместе с кабелем, от короткого замыкания, мотор приказал долго жить.
Работал Саша Сумин один. Дедок-пенсионер, в помощь которому он и был приставлен командирами, дремал на лежанке, выводя носом такие замысловатые трели, что его самого тянуло в сон.
Затрезвонил на тумбочке телефон. Сняв трубку, Сумин привычно представился.
— Говорит подполковник Затеин, — услышал он бас своего непосредственного начальника, заместителя командира полка по тылу. — Время 13.10. Ровно через пятьдесят минут ты должен быть при полном параде в штабе полка.
Трубка запикала. Вдаваться в подробности неожиданного приглашения подполковник Затеин не пожелал.
* * *
Дверь загромыхала железом. Приподняв голову от нар, старшина Максимов покосился на вход. Там торчала тощая фигура первогодка в висевшем мешком обмундировании. Автомат с примкнутым штыком клонил щуплого новобранца на бок.
Вообще по уставу, когда в камеру входил часовой или, тем более, старший по званию, арестованный обязан был немедля вскочить, вытянуться в ниточку и отрапортовать, кто он и по какому случаю здесь пребывает.
Но старшина счел ниже достоинством строиться перед «молодым» и продолжал давить нары.
— Встать!
Он поднялся на локте, обнаружив около часового начальника «губы» прапорщика Килина и лениво спустился.
