Нику казалось, что в душе у него схлестнулись два совершенно противоположных чувства: ярость… и изумление. Он не мог понять, как вести себя дальше: то ли, как советовал Феликс, бежать от леди Айви куда глаза глядят, то ли, по крайней мере, выслушать детали ее плана.
Но не успел он опереться о подлокотники кресла, чтобы встать и тем самым положить конец этой нелепой игре, как дверь распахнулась и в кабинет потянулись слуги, держа подносы с исходящими паром тарелками и закрытыми серебряными крышками блюдами.
— Запах, во всяком случае, восхитительный! — заявила леди Айви, когда лакей налил ей в тарелку супа. — Вы согласны со мной, лорд Каунтертон?
Он убрал руки с подлокотников и сложил их на коленях.
— Вполне.
— Все остальное можете оставить как есть, — обратилась девушка к одному из слуг. — Мы обслужим себя сами.
— Но, миледи……
Лакей выглядел так, словно она нанесла ему смертельное оскорбление, но леди Айви предпочла настоять на своем. Стоило ей лишь выразительно приподнять медные брови и многозначительно поджать губы, как все дебаты прекратились. Метрдотель сделал знак своим подчиненным, и они, расставив блюда на столе, поспешно покинули комнату.
— Полагаю, наша беседа требует некоторого уединения. Уверена, что вы согласитесь со мной.
— Должно быть, у вас есть некий план.
— И не просто «некий», а блестящий план, я бы сказала.
Айви зачерпнула ложкой капельку консоме и знаком предложила Нику последовать ее примеру. Впрочем, ей потребовалось изрядно времени, чтобы проглотить суп и опустить ложку в тарелку, но как знать — пауза могла быть намеренной и призванной подогреть его интерес к разработанной ею военной хитрости.
— В таком случае поделитесь им со мной.
Маркиз не стал отказываться и в свою очередь поднес ложку ко рту, раз уж процесс питья… или еды оказывал на девушку умиротворяющее действие, заставляя ее выражаться более определенно и недвусмысленно.
— В сущности, мой план очень прост, — пояснила леди Айви, воздавая должное великолепно приготовленному супу. — Я уверена, что виконт Тинсдейл уже готов был сделать мне предложение руки и сердца — причем отец дал мне понять, что не возражает против нашего союза, — когда на сцену вышла мисс Фиона Фини. Она впервые появилась в обществе, но сразу же выделила виконта из толпы прочих кавалеров и похитила у меня его привязанность.
— Привязанность никто не может похитить, леди Айви, — с высоты собственного опыта сообщил он. — Привязанность можно только даровать.
