- А это тебе знать ни к чему. Итак, как с козла молока. Если бы еще девкой оказался посмазливей да построптивей – хоть какая, никакая потеха, а так… ладно, разболтался я что-то. Иди и отрабатывай свои харчи. Задаром никто тебя кормить не будет, - и, подумав немного, Сван добавил. – И не советую сбегать – только хуже будет. Короче, пшел на свое место!
Яну осталось только сверкнуть глазами и, не попрощавшись, выйти из комнаты с гордо поднятой головой, по которой он и получил оплеуху, немедленно после пересечения порога.
- Идиот! Теперь нахлебаешься по полной программе, – проворчал Петруха и с заискивающим бормотанием заскочил в комнату получать инструкции от барина.
Ян остался в коридоре, уставившись на горящий вдалеке канделябр. «Может, надо было прогнуться? Чего стоило состроить подобострастную улыбочку и пошаркать ножкой или побить копытом?» - отчего-то при этих мыслях сделалось совсем противно. Видимо, было что-то в прошлой жизни такое, что не давало поступить таким образом. Он чувствовал, что ему одинаково противно, как рабское подчинение, так и помыкание людьми, но откуда эти чувства и на чем они основаны – было покрыто мраком неизвестности.
За спиной послышался легкий скрип отрываемой двери и через мгновение Ян ощутил уже знакомый неласковый тычок в спину, сопровождаемый бормотанием:
- Топай, твое рабское превосходительство! Определили тебя на полевые работы. Ох, и повеселишься же, – Петр ворчал, но в его голосе была заметна легкая досада на незадачливость новенького. – Нет, чтобы прогнуться малость, так надо повыпендриваться. Точно, по первому разу живешь! Ну ничего, погоди: жизнь-то тебе рога пообломает. Не сейчас, так со второй или с третьей попытки поумнеешь.
Тем временем они вышли из главного здания замка, и направились к воротам. Ян поймал пару сочувствующих взглядов. Видимо народ догадывался, куда ведут новенького и что ему там предстоит. Это сочувствие не вдохновляло, но выбора пока что не оставалось, и он продолжил свой путь за пределы замка. Они отошли совсем недалеко, к каким-то низеньким обветшавшим баракам. Петруха завел пленника в тюремного типа постройку и, указав на нары на втором ярусе, сказал:
- Вот твоя койка. Располагайся с удобствами! Сегодня, считай, у тебя выходной, а вот с завтрашнего дня и начнется твоя веселая трудовая жизнь на благо всего волшера и конкретно – великого мага. Кстати, вот тебе и собеседник, - Петруха ткнул своим толстым волосатым пальцем в сторону дальней койки, почти неразличимой в темноте. – Побеседуете, пока другие не подойдут, - и, захлопнув дверь снаружи, исчез из поля видимости. Впрочем, и сама видимость почти исчезла из этого поля, так как освещения от малюсеньких окошек под потолком явно не хватало.
