- Спасибо, - напряженно шепнула Саша. – Но ты ведь ничего обо мне не знаешь.
- А какое это имеет значение? Ведь, насколько я понял, ни я, ни ты ничего о себе не помним. Мне достаточно чувства. У тебя ласковые глаза. Ты не можешь быть плохой.
- Спасибо на добром слове. Мне действительно, стало спокойней. Если еще и этот мужчина окажется благородным человеком, то, надеюсь, нам будет намного проще выживать здесь…
Пока они так, неспешно вели беседу, физические силы постепенно возвращались к ним. Саша, наконец, встала и, слегка покачиваясь, прошла по периметру ямы, задержавшись у неподвижного тела мужчины.
- Бедный, жив ли хоть он?
Будто в ответ на ее слова, мужчина вздрогнул и застонал…
***
Еще один шаг
в неизвестность миров,
И вот под ногами
то пропасть, то ров.
И сколько еще
мне придется пройти
Пока не достиг
завершенья пути?
В голове опять кружились какие-то рифмованные слова. Это уже с ним было. Но, вместо звука капающей воды, он услышал шорох легких шагов по песку.
- Не шевелитесь… расслабьтесь. Сейчас будет легче… - мягкий шепот донесся до ушей Жана. Нет, его зовут Ян? Да, кажется, так. Он почувствовал прикосновение чьей-то руки ко лбу и поглаживание по волосам. Это очень помогло. Начавшая стучаться в висках боль утихала. Детский голос продолжал нашептывать. – Не открывайте глаз и не пытайтесь шевелиться, пока не почувствуете, что вернулись все силы.
Ян остался послушно сидеть, не пытаясь даже приподнять веки. Память стала возвращаться к нему в обратном порядке, начиная со странных видений, которые пришли к нему, когда он умирал в пустыне. Он понимал, что это были воспоминания из его далекого прошлого. Он даже припоминал какие-то лица, но никак не мог вспомнить ничего конкретного, кроме откуда-то всплывшего имени Жан. Он чувствовал, что во всем этом что-то неправильно, но что? Потом на него навалились жуткие переживания последних дней побега. Да, теперь он знал, что такое смерть, и смерть не внезапная, а выстраданная, от потери последних сил в борьбе с жестоким миром, когда пытаешься выстоять до конца, но обстоятельства все равно ломают тебя, как тростинку.
Он вдруг с ужасом вспомнил свои растрескавшиеся и кровоточащие руки и все-таки не удержался от того, чтобы открыть глаза и посмотреть на дрожащие ладони. От этого усилия снова взорвалась боль в голове, и поплыли желтые круги перед глазами, но он успел заметить, что руки у него в порядке. Ян расслабленно ждал, когда успокоятся пульсирующие иглы в висках. Опять послышалось шуршание легких шагов, и укоризненный шепот:
