Беглец брел, выдерживая направление весь остаток дня. Все мысли были заняты тем, как быстрее уйти от ненавистного места. В конце концов, дневной свет покинул его одновременно с остатками сил. Ян, не видя почти ничего, забился под ветви большого дерева, в надежде, что там будет посуше. И только замерев на сырой земле, понял, что у него, наверно, нет шансов. Сил фактически ни на что не было, и последние их остатки высасывала вместе с теплом промозглая влажность. Он впал в состояние оцепенелого полузабытья.
В голове кружились мысли: «Что дальше? Он, может быть, продержится один дневной переход, не больше. Куда идти? Надо найти крестьян, о которых говорил Вася, и разжиться у них едой и одеждой». Ему было ясно, что он никогда не примирится с рабский жизнью в болотном волшере, так же, как и не пойдет в прислуги или помыкать другими людьми. Да никто ему уже этого и не предложит. Может, попробовать разыграть из себя странствующего мага? Но он не знает ни одного даже завалящего заклинания и проколется при первой же проверке его способностей. Так ничего и не придумав, он заснул кошмарным сном.
Утро не внесло никаких изменений, разве что ноги тряслись от слабости, и все тело бил озноб от переохлаждения. Ян даже стал немного понимать тех рабов, которые молились на своего господина, предоставляющего им кров и пищу. Но, несмотря на слабость, он заставил себя двигаться дальше. Через пару часов беглец уже совсем плохо соображал, где и как идет. Поэтому, когда он вышел на дорогу, огибающую очередное заболоченное поле, и увидел перед собой двух всадников, только тупо на них уставился, вместо того, чтобы бежать в лес.
- Ну что же ты Ян, и двух часов не погостил у нас? – наигранно заботливо спросил знакомый голос Петрухи. – Бегать-то тоже надо уметь, а не с бухты-барахты – без еды, без одежды.
Ян от неожиданности плюхнулся задницей прямо в лужу и только открывал рот, как рыба, пребывающая в немом возмущении оттого, что ее вытащили на воздух. Бывший конвоир продолжал философствовать:
- Избить бы тебя надо, для порядка, так ведь и так еле на ногах держишься. Ты идти-то можешь?
- Нет… - выдохнул из себя последнюю надежду на свободу Ян
- Хм, а чего ж с тобой делать-то? Связать руки и тащить за собой – так мы и к вечеру не доберемся. А падать будешь, так еще и руки из суставов повыдергаются. Опять же – порча магова имущества. Ты сейчас, пожалуй, и сзади на крупе лошади не усидишь. В общем так: вставай! Ох, и грязный же ты, – брезгливо скривилась Петькина рожа. – Да никуда не денешься…
