— Не смотри так на меня, — наконец-то не выдержала и с наигранной злостью прорычала я, едва дожевала очередную "порцию" булки.
— Почему? — ехидно улыбнулся Готье.
— Я стесняюсь.
Рассмеялся. Добродушно рассмеялся.
Но снова пожирающие взгляды. Снова не мог оторвать глаз.
— Ну, хватит, — пробубнила я, едва не давясь крошками и кусками пережеванного.
Вдруг его лицо невольно скривилось. Глаза стали серьезными. Тяжелый вздох.
— Я соврал тебе.
Дикий кашель вырвался наружу. Едва я осознала, что услышала, как коварная крошка проскочила в дыхательные пути.
Все еще пытаясь справиться с "назойливой гостьей", я развернулась к Эмилю и вопросительно уставилась в лицо.
Пару прощальных взрывов спасательного кашля.
— Что? — прорычала, как смогла из-за изодранного горла, да и еще напханного булкой рта.
— На счет гипноза. Был один раз.
Я выжидающе молчала. Боялась даже вздохнуть, а не то, что дожевать оставшееся.
— Помнишь, как ты вышла с больницы. Как пришла на пары… раньше времени. Как пришла ко мне.
Я понимающе кивнула.
— Ты пришла тогда ко мне, вся растерянная, в истерике. Такая влюбленная… Такая искренняя. Я пытался тебя остановить, я пытался тебе врать о своем отношении к тебе. Я пытался сделать тебе больно, невыносимо больно, что бы очнулась. Одумалась. Но ты как танк: проще застрелить, чем остановить… — нервно ухмыльнулся. — Я… В общем, — тяжело сглотнул, — в общем, я заставил тебя все забыть. Забыть свои чувства. Я сделал тебя мне другом, закупорив твои чувства на замок…
И опять вранье…
— И зачем все это? — бубнила сквозь напханный рот, все еще боясь жевать.
Нервно скривился.
— Я боялся. Я боялся своих чувств. Твоих чувств. Боялся искренности. Боялся отношений. В конце концов любви. Настоящей любви, а не интереса или привычки.
Шок. Шок и растерянность.
Оцепенение спало.
Я наконец-то прожевала свою булку и тяжело сглотнула.
Но ком в горле все равно торчал. Сдавливал и не давал свободно дышать.
Боль сжимала грудь. А страх ежил кожу.
Я не выдержу еще таких сумасшедших откровений…
— Прости меня, — робко прошептал Эмиль и уставился мне в глаза.
Снова тяжело сглотнула комок слюны. Тяжело выдохнула.
— Теперь мы квиты, — едва слышно прошептала я.
— Я простил тебя без мести. А ты сможешь?
Пристыжено отвернулась.
Покраснела.
— Конечно… да. Но просто мне нужно все это еще переварить, понять, принять…
— Я понимаю.
Неловкая тишина.
Я все еще смотрела бессмысленно на стену, едва не забывая дышать.
— Жуй давай, — послышался шуточный голос Эмиля, но все же вперемешку с неловкостью и болью.
