Оттолкнул в сторону.
— Прости, но мне пора идти. Я думаю, мы все выяснили.
— Наигрался и выбрасываешь?!! — что было духу, завизжала ему в след.
— Не наигрался, но выбрасываю. Прощай, прощай в той мере, в какой возможно.
Ноги подкосились. В глазах помутнело.
Жадно ухватилась за угол парты, но не удержалась.
Рухнула на пол, словно сломанная кукла, брошенная сломанная кукла.
— Эмиль, — навзрыд я повторяла его имя, словно молитву, словно заклинала его вернуть мне жизнь. — Эмиль… Эмиль… Эмиль… Я умру без тебя… Эмиль…
И тут резко, неожиданно…
— Ну, хватит, хватит, — присел со мной рядом, прижал к своей груди, — Прошу, Габи, девочка, перестань, прошу, Габи.
* * *
Он взял ее личико в ладоши и уставился ласковым взглядом ей в глазки.
— Прости, но ты сама вынуждаешь меня это сделать.
Обезумевшая девушка все еще шептала его имя, как вдруг тот неожиданно напрягся, веки застыли, словно каменные, зрачки расширились.
— Забудь все, что я тебе наговорил сегодня. Мы с тобой хорошие друзья, друзья, да и только. Ты никогда меня не любила и не полюбишь, но если вдруг это и случиться, то никогда не сможешь признаться, ни себе, ни мне. Слишком страшно и больно. Никогда.
Еще мгновение и приговорено моргнул.
Руки торопливо убрал от девушки, и ласково, дружелюбно улыбнулся:
— Ты как?
— О, Боже, Эмиль, я что, в обморок плюхнулась?
— Я так и думал, что рано ты пришла в колледж. А ну марш к себе, да что бы до понедельника и духу твоего здесь не было.
— Есть, сер! — наигранно козырнула Габи и мигом поднялась с пола. — До встречи.
— Пока…
Заветные, сладкие две недели поблажек пролетели, как один день. Короткий жалкий зимний один-единственный день.
Единственная радость за все это время, так это прогулки с Эмилем.
Я понимаю, что связывает нас дружба и только дружба, но в нем что-то есть. Что-то, что больше притягивает меня, чем "изюминка друга" в Браяне.
Вампир. Удивительно, но за все это время он ни разу не проявил себя каким-то монстром или сверхчеловеком (кроме назойливой грубой телепатии). А так, все даже до обиды тривиально.
Я раз десять умоляла его показать клыки, настоящие клыкища, а не те жалкие отростки, что были едва больше моих (в силу разницы пола, роста и т. п.). В общем, Эмиль — хороший друг, но жалкий вампир. Не верите? Я тоже не хочу себе верить.
* * *
Что может быть лучше, чем большая перемена, и ты валяешься на зеленой травке под столетним дубом, да достаешь вампира своими недалекими мыслями?
