Нервно вздернул подбородком вверх.
— Значит, полукровки замешаны. Что же… тогда понятно. Многое теперь понятно. Где эта дева?
— На Эйземе.
Передернуло. Передернуло старого хрыча. Ну-ну. А то. Так я тебе и отдал свою Марию с малышом.
— И ты хочешь отречься от Искьи, дабы примкнуть к Эйзему?
— Нет. Дабы упростить тяжесть неверности Искьи. Не быть под ее защитой. Стать открытым для кары и негодования других, не называя неласку, возмездие от Ордена. Нести ответственность за свои ошибки единолично. Я — недостоин Искьи.
— Недостоин, ты прав. Прав, Матуа. Прав. Н-н-но! Ты же понимаешь, наверняка, понимаешь, не бывало такого, чтобы Орден отпускал послушников. Не бывало, и не будет. Понимаешь?
Я нехотя кивнул и печально улыбнулся.
— Понимаю.
— Это хорошо. Хорошо, что понимаешь. Палачи!
В миг меня за плечи схватили двое Кровавых… (показательно красные атласные мантии…. небрежно развивающиеся на ветру…)
Не дрогнул.
Жду…
— И ты думаешь, Аски, я позволю тебе это сделать? — вдруг прозвучал холодный, ровный, могильный голос Виттории.
— Не надо, — тяжело вздохнул я.
Но не слушала… Не слушала, глупая девица…
Встала со своей софы… Растяжестые, плавные, грациозные, кошачьи движения… Вышла в центр залы…. ко мне.
Гордо выпрямилась перед братьями… Гневный взгляд Асканио в глаза.
— А разве Искья другого мнения? — Насмешливо прокричал свою речь Древний. — Разве? моя дорогая… Она дала предписания нам… не для каждого отдельно, а так, как должен жить из нас… всякий. Так что, Виттория, СМИРИСЬ.
— Я — ЕСТЬ ИСКЬЯ. И Я БУДУ ПРИНИМАТЬ РЕШЕНИЯ. А не глупые своды правил.
— Побойся, побойся своих слов, сестра!
— Чего же? — короткий, с вызовом шаг навстречу.
— Когда-то я тебя уже наказал. Хочешь повтора?
— С тех пор уже много чего произошло в наших судьбах. Например, то, что последние триста лет ты поклоняешься… МНЕ.
Нервно скривился.
— Не тебе, моя дорогая, НЕ ТЕБЕ. Как обрала Богиня тебя в свои Хранители и Оракулы, так и передумать может. Твой разум помутнел. И не Справедливость движет нынче тобой.
— Возможно, — еще один шаг ближе, — возможно. Нет! Точно. Так и есть. Не справедливость. И ЧТО?
Уткнулась взглядом в его черные угли глаз.
— Что молчишь? И ЧТО? ЧТО С ЭТОГО?
Тяжело сглотнул. Короткий вдох. Отвернулся.
— Не зли меня, не зли, девка.
— Я тебя не боюсь. БОЛЬШЕ не боюсь. Понял?
Вдруг резкое, молниеносное движение — Асканио сорвался с кресла.
Я не сразу разобрал, что произошло…
Вдруг Виттория пала на пол… Замертво рухнула на мраморную плитку, неестественно разбросив в стороны свои тоненькие ручки…
