«Убью мерзавку!» – заочно посулила кровожадная шуриа своей модистке, поскупившейся на теплую подкладку.
«Ах, миледи, но она же вас полнит!» Гадюка!
И пока виконт проявлял к даме участие, то бишь бегал за пледом, у Джоны появилась возможность понаблюдать за предметом предстоящей охоты. Красавчик, наполовину ролфи, взгляд точь-в-точь волчий, тонкие губы постоянно сохнут, и он их облизывает быстрым движением бледного языка. Стрижка короткая, волосики к гладко бритым щекам лепил, должно быть, полчаса кряду, так старался выглядеть модным. Над верхней губой – капельки пота от волнения. И так, и эдак примеривалась – ну не нравится и все! Тут ведь нужно не только умение вовремя закрывать глаза, но и опыт соблазнения, а у Джоны он был всего один. И тот случился так давно, что уже непонятно, кто и кого искусил: она Аластара – невиданной доселе искренностью, или он ее – в приступе отчаяния и в порядке тихого бунта против устоев…
Известно же, что нет такой хитрости, на которую не пойдут юные и влюбленные по уши девицы, лишь бы приблизиться к объекту воздыхания. Но Джона в свое время переплюнула всех. До сих пор стыдно вспоминать, хотя и удивляться не стоит: сидя под замком и без остановки читая романы о любви, барышня и не такое измыслит. Вопрос в другом – почему Аластар ответил на чувства? Впрочем, его безумия хватило на неделю – прекрасную и, бесспорно, изменившую их обоих навсегда. Но к тому моменту, когда ослепленная страстью, а оттого бесстрашная Джона примчалась сообщить любимому, что одарит его сыном, а заодно и предложить сбежать вместе в одну из Свободных Республик, «где они обретут свое счастье», князь диллайн успел вспомнить, сколько ему лет и что он все-таки князь, а не сумасбродный мальчишка.
Аластар не страдал милосердием и не считал юный возраст поводом для смягчения удара, а потому сказал честно:
– Больше мы не будем встречаться. Я преступил все наши законы, ты – лишилась девичества… по-моему, достаточно безумств, как считаешь?
Джона кивнула молча. У нее онемели губы. Солнце золотило короткую щетину на узком породистом лице князя. Волосы и брови успели выгореть, и весь он был такой золотой-золотой. Как недоступный новичку призовой кубок на скачках. Вернее, недосягаемый.
– Уверен, скоро все встанет на свои места. Через неделю я женюсь на леди Лайд, тебя тоже поджидают достойные во всех отношениях женихи. И если у меня выбора нет, то ты вольна сама распорядиться своей судьбой. Поверь, это лучшее из доступных людям благ. Воспользуйся им.
