Внезапно человек у столба забормотал. Тилон прислушался, и до него донеслось:
Вот он, смотри, Феогнет, победитель в Олимпии, мальчик,
Столь же прекрасный на вид, как и искусный в борьбе…
При упоминании Олимпии Тилон непроизвольно вздрогнул. Задетый его ногой камешек отлетел в сторону и глухо стукнул.
Бормотание прекратилось.
— Кто здесь? — спросил неизвестный.
Тилон притаился.
— Ты снова пришел ко мне, мой мучитель? — громко произнес неизвестный. — Что же медлишь? Подходи, я жду тебя! Бей, не стесняйся!
Голос незнакомца звучал глухо.
Тилон поднялся и сделал несколько шагов к столбу. Услышав шаги, замолкший было незнакомец встрепенулся.
— Смелее, смелее, враг мой! Можно подумать, ты идешь впервые избивать меня, — сказал он. — Бей, ведь я не могу ни убежать от тебя, ни дать сдачи.
Мальчик, движимый острым любопытством, которое пересиливало страх, приблизился к незнакомцу. Тот был прикован короткой цепью к столбу. Это был пожилой, усталый человек. Тилон присмотрелся к нему и едва не вскрикнул: человек был слеп.
— Я не враг твой, — звонко произнес Тилон, — и я не собираюсь бить тебя.
Незнакомец улыбнулся.
— Как зовут тебя, мальчик?
— Тилон.
— Тилон… Странное имя. Я не встречал такого. Что ты делаешь здесь ночью? Откуда ты?
— А кто такой Феогнет? — спросил Тилон, переведя разговор.
— Феогнет… — повторил незнакомец. — Честь ему и хвала. Это юноша, который сумел стать победителем Олимпиады! Он положил на лопатки всех борцов, самых маститых, самых известных. Ты услышал стихи, которые я прочел?
— Да.
— Их посвятил ему сам знаменитый Симонид из Кеоса! — сказал незнакомец.
— Послушай…
— Меня зовут Ликомед.
— Послушай, Ликомед. Сейчас ведь ночь и площадь пустынна.
— Знаю.
— Для кого же ты читаешь стихи?
— Для себя, — улыбнулся Ликомед.
— А ты знаешь стихи о тех, кто прыгнул на Олимпиаде дальше всех?
— Конечно.
— Прочитаешь их?
— Я знаю много стихов, Тилон. Но у меня слишком мало времени осталось, чтобы прочитать их, — вздохнул Ликомед.
— За что тебя приковали целью? — задал Тилон вопрос, который его больше всего мучил.
— Долгая это история. И невеселая…
Ликомед задумался. Глубокие морщины прорезали его лоб, напомнивший Тилону кору старого дерева. Да и сам Ликомед напоминал дерево, разбитое грозой, но еще живущее. Он стоял, широко расставив ноги и прислонившись к столбу. Незрячие глаза, казалось, вглядывались в светлую ночную даль.
— Я крестьянин, Тилон, — начал Ликомед. — И отец мой был крестьянин, и дед. Из рода в род мы жили тем, что возделывали пшеницу. Ну вот. Три года назад случилось так, что наше войско, двигавшееся на Спарту, чтобы отразить вероломное нападение… Да ты знаешь ли, что такое Спарта?
