— Пошли! — произнес первый.
— За ним? — отрицательно покачал головой второй. — Нет. Дауд отправился домой. За это могу поручиться.
— А вот домик интересный. Не зря он приходил сюда. И не к вдове для любовной утехи. Ему сейчас не до вдов.
— Думаешь?
— Уверен. Здесь он прячет кого-то поважнее вдовы.
— Может и так.
— Истинно так. Если он сам отправился сюда переодетым, а не послал кого-то из слуг, то дело, может быть, важное.
— Вот для вдовы и мог он сам явиться. Чего важнее? — усмехнулся второй.
— Снова ты про вдову? Нет в доле никакой вдовы.
— Нет, так нет. Чего ты сердишься?
— Вот и стоит проследить за домом. Но нас двоих будет мало.
— Мало?
— Да. Мало сколько и какого народу в этом доме? Я посижу здесь, а ты пойди к господину и попроси у него еще людей. Дом стоит окружить.
— Окружить?
— Именно, окружить. Отсюда нельзя никого выпускать. Но хватит болтать! Иди!
— Иду. Но если Вахид рассердиться, то не миновать нам палок по пяткам.
— Не полки нам грозят, но награда за это дело.
— Хорошо бы…
Но соглядатай Вахид-паши далеко уйти не смог. Его тихо зарезали люди Бен-Лазара. Они по приказу своего господина охраняли Мятелева….
В окрестностях Могилева 24 сентября 1660 года: стан польской армии Стефана Чарнецкого
Польский командующий внимательно смотрел, как его драгуны отступали, поддавшись натиску дворянской кавалерии русской армии, воеводы князя Юрия Долгорукого.
Пан Стефан был спокоен и не осуждал своих отступающих солдат. Это были новобранцы нового набора и понятно, что они лихо атаковали, но настоящего натиска не выдержали.
— Пан, прикажет поддержать драгун? — спросил Чарнецкого полковник Джунковский.
— Не сейчас. Еще рано. Пусть русские углубиться немного и затем стоит ударить по ним справа. Но не ранее чем они растянуться. Тогда наши гусары их сразу сомнут.
— Послать две хоргуви?
— Да. Двух будет достаточно. Но поведешь гусар не ты, пан полковник.
Джунковский вопросительно посмотрел на Чарнецкого. Они давно воевали вместе и отлично знали друг друга.
— Отчего, пан?
— Сегодня большой битвы не будет. Это всего лишь атака. Долгорукий не введет в бой свои основные силы прямо с марша.
— А если нам начать, пан командующий? Ведь русских меньше чем нас. Мы разгромим их!
— Наша польская пехота слишком сырая. Вчерашние мазовецкие крестьяне. Пики держат в руках словно палки. Остаются хорошо обученные немецкие дружины. Но наемники наши ненадежны, пан полковник. Ко мне вчера приходил полковник Шрох и полковник фон Клюге. Ты сам знаешь, что казна задолжала им последние выплаты жалования.
