— Главное нам пристроиться среди пиратов. Не сдадут ли нас пиратские беи османам? Как думаешь?
— Нет. Такое они делают редко. Да и османским капуданам не с руки сориться с пиратскими беями из-за нас. Капудан-паша галерного флота империи не станет раздувать скандала. Идет война. А мы с тобой не большие государственные преступники. Мы ведь не враги султана.
— Главное для нас с тобой сохранить лидерство на галере. Команда сможет нас спихнуть с наших постов. Когда все узнают, что мы ушли к пиратам здесь такое начнется.
— Значит, нужно им все рассказать самим, Мустафа. И рассказать так, чтобы они поняли правильно.
— Как это сделать?
— Подумаем….
В каюте, где сидели Федор и Минка было темно. Светильник недавно погас и новый им никто не принес.
— Прошли форты! — сказал Минка. — Точно тебе говорю, что прошли. Уже часа два-три как прошли.
— И что с того? — спросил Федор.
— Мы вышли в Средиземное море, Федя! И нам пора начинать наше дело.
— Как только придет Марта, начнем. Она будет здесь, когда стемнеет.
— Уже наверняка стемнело! Это в этой каюте мы ничего не видим ночь сейчас или день.
— Марта отопрет каюту и мы сразу же отправимся на палубу, где сидят гребцы.
— А там?
— Там — дело случая, Минка. Нам или повезет или нет. Но я счастливый. И думаю, что мое счастье и на этот раз меня не обманет.
— Тако и наш батька атаман Сокол говорил. Ему такоже везло. Но в один момент предали его и схватили его бояре и показнили, Вот те и счастье.
— Не ты ли соглашался в доме Дауда рисковать со мной? Мог бы и у него остаться. Кто тебя сюда звал?
— Не думай, что я испугался. Будет, так как бог даст.
— Оно так.
— Но мы на святое дело идем, Федор. Рабов от цепей освободим. Я сам столь долго за веслом просидел. И потому я не забоюсь. Не может Господь не даровать нам с тобой удачу.
— Я же никогда рисковать не боялся, Минка. Сколь всего было за этот год, что и вспомнить сложно. Сколь всего пережито и видено мною, Минка. С Москвы прибыл я в армию и сразу стал десятником головного дозора. Сколь раз с тарами рубился и казаками Выговского.
— А за ради чего ты воевал, Федя?
— Как за ради чего? Я ведь сын боярский и в стремянном государевом полку службу нес. Я государю великому крест целовал. Тако и мой отец делал, и мой дед, и прадед.
— За царя воевал стало? — спросил Минка.
— За царя! А ты чего про сие спрашиваешь?
— Дак, атамана Сокола показнили и обвинили его в том, что он изменник царю.
— Снова ты про Сокола своего.
