Хан вечером снова уединился с Селим-беем и они пили вино, запрещенное Кораном, и наслаждались беседой.
— У нас все получается, мой Селим. Я даже не ожидал, что моя победа будет столь громкой. Мы близки к тому чтобы воплотить мечту многих ханов — добиться независимости ханства от Османской империи.
— Но для этого стоит прекратить войну с Москвой.
— Сенатор Моршинский уже работает в этом направлении, Селим. Сенаторы заставят Яна Казимира пойти на перемирие с урусами.
— Повелитель допускает даже союз с Москвой? Они пока наши враги. До тех пор пока московский царь не выполнит наши условия.
— Нет, Селим. Не союз. Но мне будет нужен нейтралитет Москвы в случае конфликта с Османами. Так что не стоит много требовать от московского царя. Все же он великий царь и сила его велика. С ним нельзя поступать как с мелкими князьками степных племен. Пока за нами стоит султан, мы можем бросать вызов Москве, но сами? Можем ли мы это сделать сами, Селим?
— Такие слова стоит говорить с осторожностью, мой хан. Среди твоих подданных надеется много таких, кто донесет о них султану. И потому не говори о них никому кроме меня.
— Вот этого я и боюсь больше всего. Смогу ли сплотить моих мурз и салтанов, Селим? Все ли они мечтают о возрождении великого ханства? Жив ли в них дух великого Чингисхана?
— Не думаю, мой хан. Многие из наших мурз думают совсем не о величии твоего государства.
— От таких мы избавимся, Селим. Я знаю тех, кто захочет стать моими врагами….
Варшава: резиденция короля Яна II Казимира
Король Речи Посполитой Ян Казимир Ваза принял у себя группу сенаторов.
Он не хотел их принимать, но пришлось. Намеченную на этот день охоту пришлось отменить. Возглавил сенаторов главный подскарбий пан Даниэль Моршинский.
Король не любил этого маленького и худого человека. Его сладкие и тихие речи всегда раздражали короля. Пан Даниэль был противником Яна Казимира и в свое время стоял за коронацию принца Кароля Ваза вместо него.
Пан Моршинский сиреневом с серебром камзоле французского покроя с широким кружевным воротником, увидел короля и отвесил ему поклон. За ним поклонились королю и другие сенаторы. Это были паны Любомирский, Чарторыйский и Томашевский. Все они были в польском платье в отличие от Моршинского и выглядели по сравнению с ним настоящими гигантами.
— Вы потребовали встречи со мной именно сегодня, панове? — недовольно спросил сенаторов король.
— Дела государства потребовали от нас того, ваше величество, — произнес в ответ Моршинский.
