- Алло, Всеволод Львович, моя жена никак не может родить, - сообщил он, что обозначало: адрес Кукушкина еще не известен.
Хитроумен молчал и думал. Его мысли щелкали, словно в компьютере. Он опасался, что этот Курочкин тоже из органов, посему, добившись у него адреса, они сами могут угодить в ловушку.
- Алло, Всеволод Львович, почему вы молчите? - Петя говорил из привокзального открытого телефона-автомата, почему все время приглушал свой зычный голос.
- Ну что вы ко мне пристаете? - рявкнул Хитроумов. - Милиция мне задает вопросы, ты ко мне тоже - с вопросами.
- Алло, Всеволод Львович, так это... Моя жена уже почти при смерти.
- Что?! - испуганно заорал Хитроумов. - Я тебе дам при смерти! Я тебя в милицию сдам...
- Ну не знаете, так не знаете, зачем кричать... Я человек интеллигентный...
- Короче, жену отпоить, откормить, извиниться, но никуда не отпускать. И если не хочет рожать, пускай не рожает. Слава Богу, есть кому кретинов производить на свет.
- Понятно! - заржал Шибчиков. - Так я пошел приводить в чувство жену?
- Давай, а утром мне обязательно позвони. Нет, лучше, не звони, утром приди ко мне на работу. Жену оставь дома, конечно...
Так неожиданный звонок Лунина поломал все планы Хитроумова.
Шибчиков в свои тридцать пять лет еще не знал женщины, потому что был гомосексуалистом.
Вернувшись с вокзала на дачу, Петя немедленно развязал Курочкина, напоил его водой и усадил за стол в удобное кресло.
Вася сначала насторожился, но, будучи голодным с самого утра, махнул на все рукой и набросился на пищу.
- Прости меня, Вася, - заискивающе заговорил Петя и налил водки в стаканы себе и ему. - Все это я делал не по своей воле.
- Интересно, кто это тебя так неволит? - спросил Курочкин, с невероятной скоростью прожевывая еду, чтобы успеть утолить голод: он готовился к новым истязаниям.
- Да есть один. Вернее, одна старая лиса. Сегодня утром ему, видишь ли, был еще нужен Кукушкин, а теперь ему уже не нужен Кукушкин. Черт его знает, что ему нужно! - выругался Шибчиков и со смаком опрокинул рюмашечку.
Вася решил для профилактики голодного желудка тоже выпить. Подняв стакан, он хотел залить в себя жидкость одним махом, но большая часть водки разлилась по подбородку и по рубашке.
- Пей, Васек, ешь, друг мой милый, сколько хочешь, и прости, - хозяин дачи открыл коньяк. Затем из другой комнаты принес хрустальные рюмки, сифон, деликатесы и приветливо сказал: - Ты мой гость! Я должен искупить перед тобой свою вину.
