Долго возлежать в одиночестве не пришлось. Прозвенел мастерски вделанный в стену колокольчик из позолоченного серебра, распахнулась массивная дверь, и в комнату вошел важный молодой человек в красной лакейской ливрее. В руках он держал поднос с завтраком: дымящимся кофе и свежими булочками с маслом.
— Где я и кто меня похитил? — дрожащим голосом пролепетала я. — Позовите сейчас же заказчика преступления!
— Его нет дома, — склоняя надменную напомаженную голову, равнодушно ответил слуга.
— Тогда передайте своему господину, что выкупа не будет, потому что денег у моих родных нет, — с удовольствием съехидничала я.
— Хорошо, мадам, — заучено улыбнулся лакей и грациозно поставил аппетитный поднос на серебряную кушетку.
Исчез он мгновенно, будто его и не было. Я встала с постели и с затаенной надеждой подошла к окнам, но на них висели узорчатые решетки, а за решетками расстилалось зеркальное озеро. Проверив на прочность дверь, я поняла, что путь к отступлению отрезан. Да и куда убежишь в длинной, полупрозрачной батистовой ночной рубашке! Тяжко вздохнув, я снова улеглась под одеяло и стала размышлять о своем незавидном положении. Возможно, меня выкрали, чтобы препроводить в Турцию и обратить в рабство! Сейчас накачают наркотиками и…
В обед слуга появился снова. Вкатив драгоценный столик, заваленный различной снедью, он молча поставил его подле меня и так же молча исчез. Несмотря на драматизм ситуации, отсутствием аппетита я не страдала, а потому, съев почти все, чем меня одарил омерзительный похититель, крепко уснула.
Проснувшись под вечер, я с ужасом заметила возле дивного фонтанчика темную мужскую фигуру. Таинственный человек, ощутив пробуждение жертвы, резко повернулся к ней, и я не смогла подавить крика: передо мной стоял Максим Анатольевич Ветров.
— Почему вы выкрали меня? — еле сдерживая слезы, закричала я.
— Иногда любовь толкает на преступления, Алиса, — распрямил широкие плечи злоумышленник. — Зная ваш несговорчивый характер, я вынужден был пойти на это, чтобы вы, поняв и приняв мои чувства, хотя бы привыкли ко мне.
— Насильно мил не будешь, — задохнулась от гнева я.
— Стерпится — слюбится, — печально промолвил негодяй.
— Так почему же тогда вы волочились за моей бедной сестренкой? — с горечью вспоминая счастливые глаза Жанки, прорыдала я.
— Чтобы быть ближе к вам.
— Подлец, ах, какой же вы подлец, — прошептала я, пораженная его вероломством. — Пока лжец играл роль героя- любовника, несчастная женщина успела его полюбить.
