И далее он же добавляет:
— Король передал еще в ознаменование события в дар Компании на всегдашние времена целую область, содержащую около четырехсот семейств индейцев, которая служить может для построения плантажей, фабрик и т. д.
Итак, русский флаг водружен над Гаваями, и водрузил его не кто иной, как'он, Генрих Шеффер!..
В ожидании помощи от Баранова Шеффер не дремлет, попусту времени не теряет. Закупает два судна. Принимает от Томари в собственность, свою, разумеется, гавань Гана-Рура, на берегу которой в будущем будет воздвигнут город и порт Гонолулу. По этому поводу снова торжество. Вот как оно описано очевидцем:
«Старшины провинции, в которой гавань Ганнарей (то есть Гонолулу), торжественно сдали оную Шефферу с населяющими оную 30-ю семействами. Он осмотрел сию гавань, реку Богмею, озера и все местоположение, заложил на трех возвышенностях крепости, назвав одну Александровскою, другую Елизоветинскою, а третью именем Барклая, а долину Ганнарейскую по желанию короля наименовал по своему имени Шефферовскою, равно и прочие урочища, речки, озера переименовали русскими именами. К строению оных крепостей король давал своих людей…»
Шеффер времени не теряет. Он неутомим, предприимчив и энергичен. Еще бы, закладывается фундамент русских Гаваев и закладывает не кто иной, как он, Генрих Шеффер. Ему и только ему Россия обязана этими островами! Он, только он, Шеффер, дарит России эти благословенные острова! Разумеется, ни Александр I, император Всероссийский, ни Компания не забудут заслуг Шеффера! Правда, ни Россия в лице своего правительства, ни Компания в лице Баранова не уполномачивали Шеффера закрепляться на Гаваях, ни тем более устанавливать над ними русский протекторат, не говоря уже о том, что Шефферу не разрешалось вмешиваться во внутренние дела на островах и тем более восстанавливать кого-либо из местных вождей против Камеамеа, кстати, пользовавшегося большим уважением в России, но… А пока в ожидании этих заслуженных им наград не грех и самому позаботиться кое о чем. Как русские говорят: «Бог-то бог, да сам не будь плох!»
Вот Шеффер потихоньку и прибирает к своим рукам и «плантажи» и людишек на оных плантажах, и сандальное дерево, оно ох как ценится в Кантоне!
Пока Шеффер действует на Гаваях, его посланец добирается до Ново-Архангельска. Получив реляции Шеффера, Баранов доносит правлению Компании об успехах Шеффера, то есть о плантациях и о рабочих руках на них и о прочем. Не мешкая, снаряжает два корабля, «Кадьяк» и «Предприятие», на которых Шефферу направляется максимум того, что Баранов может ему послать, в том числе сто человек алеутов и небольшое число русских во главе с известным первопроходцем и исследователем Колумбии приказчиком Тимофеем Таракановым. Но в эту бочку меда Баранов все же кладет и ложку дегтя: утвердить не предусмотренную его инструкциями покупку двух кораблей за счет Компании он, Баранов, помимо Правления не может. Пишет он Шефферу и о том, чтобы уважаемый Егор Иванович не уклонялся от инструкций, данных ему в Ново-Архангельске. Действовать осмотрительно, дружелюбно, не возбуждать подозрений, а тем паче вражды! Не восстанавливать Камеамеа против русских!..
