Прежде чем плюхнуться на стул и собраться с силами, Рэм бросил на отца непокорный взгляд.
В дверях появилась молодая розовощекая девушка с кувшином крепкого вина. Протирая кулаком заспанные глаза, приблизилась к столу и поставила кувшин перед мужчинами. Потянулась за пустым.
Мощная лапа лорда Гаскелла обхватила пухлые округлости служанки ниже талии. Другая потянула вниз ворот рубашки, обнажая твердую грудь с розовым бутоном соска.
– Вот тебе милашка с плоским животом. Забирай, парень, забирай, и пусть ее животик округлится после сегодняшней ночи.
– Черт бы тебя побрал! – Рэм вскочил на ноги, лицо залила краска ярости. – Я не собираюсь ублажать твоих кухонных шлюх, старый козел! Ублажай их сам! – крикнул он отцу.
Резкие слова сына еще звучали в зале, когда грубый смех Гаскелла заглушил их.
– Хоть сейчас! – он глянул на грудь служанки, свободной рукой игриво нажал на розовый сосок. Девушка завизжала, и Гаскелл отпустил ее, смачно хлопнув по ягодицам. Служанка отскочила, поправила рубашку и, прихватив пустой кувшин, исчезла за дверью, украдкой бросив взгляд на молодого лорда.
Рэм сощурил небесно-голубые глаза, зная, что любая служанка, не отличающаяся целомудрием, готова услужить ему. Изящные губы сложились в ухмылку.
– Я бы не отверг даже твоего незаконнорожденного ребенка, – Гаскелл плеснул в кружку эля. – Даже девочку!
Рэм презрительно хмыкнул. Пришел черед Гаскелла показать свой гнев.
– Тогда женись, черт возьми! Женись и дай мне наследника, чтобы я мог посадить его на колени.
– Каждое лето у тебя и так рождается целый выводок! Сажай их на свои чертовы колени и оставь меня в покое! – в голосе Рэма звенела ярость.
– Да, у меня много детей, но СЫН только один! А внука нет! И тут все зависит от тебя.
– Зависит, – голос Рэма стал сухим. Он протянул руку через стул, взял кувшин и налил себе вина. Затем поднял кружку так резко, что пролил вино – темные капли скользнули по четко очерченным скулам.
– Найди себе жену, парень. Найди, ляг с ней в постель и подари мне внука, – резкие ноты в голосе Гаскелла сменились просительными – выпитое давало о себе знать. Широкое лицо посерело. Сейчас лорд казался более старым, более уставшим и пьяным.
– Женюсь, если сочту нужным. Если вообще когда-нибудь женюсь, – молодой лорд видел, что отец перестал сердиться.
Гаскелл откинулся на спинку резного стула, посмотрел на своего крепкого, ладного сына довольно трезвыми глазами. Погладив бороду – давняя привычка – неожиданно ударился в воспоминания.
