Глава четвёртая
ДВА УСЛУЖЛИВЫХ МОРЯКА
Питер крепко спал в эту ночь, но всё же видел много снов. Не сокровища снились ему, а море. То он видел волны высотой в сто футов, готовые яростно обрушиться на «Нырок», но судёнышко легко, словно вагончик на американских горках на ярмарке, взлетало по стене волны на гребень её, чтобы тут же беззаботно низвергнуться в глубокое ущелье между волнами; то снилось ему, что катер перевернулся, а он хладнокровно уверяет свою команду, что корабли могут прекрасно двигаться даже дном вверх, и приказывает всем рассесться на киле катера, словно на палубе. Под конец ему приснилось, что он слышит какой-то громкий, неприятный стук в моторе: «тук-тук, чок-чок, тук-тук, чок-чок»… И тут Питер проснулся, встревоженный мыслью, что один из подшипников вышел из строя.
Но стук не прекратился, он проникал сверху через люк.
— Четыре часа, — произнёс кто-то низким голосом. — Четыре часа, и прилив уже достиг почти высшего уровня.
Питер спрыгнул с койки. Он, конечно, проспал бы, если бы не моряки.
— Бегу! — крикнул он и тряхнул Майкла, заставив его мгновенно проснуться и вскочить.
Они поспешно оделись и решили не тратить время на умывание. Прежде чем подняться наверх, Питер повернул кран от бака с горючим. Когда он появился на палубе, Майкл уже был там и разговаривал с моряками.
— Доброе утро, — поздоровались они с Питером. Он кивнул головой.
— Хорошо, что вы меня разбудили. Мы могли бы спать ещё несколько часов. Нам лучше отправиться, не теряя ни минуты. Девочки приготовят нам завтрак, когда мы уже будем в пути.
— Можно отдать швартовы? — спросил Майкл.
— Подожди. Я запущу мотор, пусть немного поработает на холостом ходу. Потом ты отдашь кормовой конец, а один из наших друзей отпустит швартовы на носу.
— Зовите меня Бил, — сказал моряк постарше. — А моего друга зовут Джо.
— Хорошо, Бил, вы встаньте на носу, а Джо оттолкнёт катер посередине.
Мотор заработал сразу же, без перебоев. Питер прибавил число оборотов, проверил давление масла, как учил отец, и дал сигнал отваливать. Прилив уже кончился, наступили минуты самой высокой воды, и Питер, выводя «Нырок» на середину реки, чтобы отправиться дальше, вниз по течению, вспомнил, что говорил ему вчера утром продавец бензозаправочной станции в Хенли.
— Нам нужно попасть в Рамсгет, пока будет отлив, — сказал он, когда все мужчины собрались в рулевой рубке. — Я поведу катер со средней скоростью.
Ранний выход в плавание давал преимущества, которых Питер даже и не представлял себе. Ещё не было пяти часов утра, отлив ещё только начался, а они уже прошли Брентфорд; река при впадении в неё канала Гранд Юнион не была ещё запружена в этот предутренний час буксирами и лихтерами, что начинают деловито сновать по ней с наступлением дня. Из-за раннего времени «Нырку» пока не встречались «восьмёрки» и байдарки, тренирующиеся к гребным состязаниям, и это позволяло двигаться с любой скоростью, не опасаясь, что волны от катера опрокинут лодки. Позднее они подошли к Лондонскому порту, но он ещё не проснулся, и караваны лихтеров, которым предстояло отправиться вверх по течению, всё ещё стояли у своих швартовых буев посреди реки.
