Почему вы не любите Марка Аримана? — молча спросил Дасти.
Он не задал этого вопроса вслух. Учитывая его недоверие к большинству теоретиков и экспертов — а оба эти ярлыка Ариман, без сомнения, носил с гордостью — и его уважение к доктору Клостерману, Дасти не смог объяснить это умолчание. Однако вопрос так и остался запертым между его языком и нёбом.
Спустя несколько минут, когда он вместе с Марти пересекал прямоугольную площадку от башни практикующих врачей до башни больницы, Дасти осознал, что его нежелание задать вполне естественный вопрос хотя и было странным, но куда менее озадачивало, чем его же нежелание сообщить доктору Клостерману о том, что он уже позвонил в приемную Аримана, попросил о приеме позднее в этот же самый день и теперь ожидал ответного звонка.
Его внимание привлекло послышавшееся над головой громкое карканье. По небу, как свертки грязного белья, скользили тонкие серые облачка, а под ними, быстро размахивая крыльями, воздух рассекали три жирные черные вороны, время от времени шарахаясь в стороны, как будто выхватывали волокна из мутного гнилого тумана, чтобы строить себе гнезда на кладбище.
По целому ряду причин, одни из которых были совершенно очевидными, а другие — нет, Дасти подумал об Эдгаре По, о вороне с дурной вестью, усевшемся над дверью. Хотя Марти, успокоившаяся под действием валиума, держала его под руку без малейших признаков сопротивления, которое так явно проявлялось прежде, Дасти думал также и о навсегда утраченной невесте По, Линор, и задал себе вопрос: не могло ли «карр» пролетевших ворон в переводе на человеческий язык означать «никогда»?
* * *
В лаборатории гематологии Марти, пока сидела, глядя, как ее кровь медленно заполняет мензурку за мензуркой, болтала с фельдшером, молодым американским вьетнамцем Кенни Фаном. Он ввел иглу в ее вену быстро и совершенно безболезненно.
— Я причиняю намного меньше неприятных ощущений, чем вампир, — с заразительной улыбкой сказал Кенни, — и к тому же от меня не так гнусно пахнет.
Дасти мог бы совершенно спокойно смотреть на кровь, но сейчас ему становилось больно от того, что это кровь Марти.
Ощутив, что Дасти плохо, Марти попросила его воспользоваться свободной минутой и позвонить Сьюзен Джэггер по сотовому телефону.
Он набрал номер и выждал целых двенадцать гудков. Когда после этого Сьюзен не ответила, он нажал «отбой» и спросил у Марти номер.
— Ты же его знаешь!
— Возможно, я неправильно набрал.
