Его дом, окруженный участком в два акра, находился на вершине холма и входил в огороженный поселок: множество беспорядочно разбросанных футуристически изощренных прямо— и многоугольных форм; одни дома из полированного снаружи монолитного бетона, другие облицованы черным гранитом, с множеством этажей, полуэтажей и ярусов, изгибающимися в самых разнообразных направлениях крышами, обильно украшенными бронзой дверями и высокими, от пола до потолка, окнами, такими огромными, что о них часто разбивались птицы, да не по одной, а целыми стаями.
Дом был выстроен молодым предпринимателем, которому удалось невероятно разбогатеть, продавая связь по Интернету. А ко времени, когда строительство было закончено, он влюбился в юго-западную традиционную архитектуру и принялся строить махину в сорок тысяч квадратных футов под сырцовый кирпич в стиле «пуэбло» где-то в Аризоне. Дом он выставил на продажу, не прожив в нем и дня.
Доктор поставил машину в подземном гараже, рассчитанном на восемнадцать автомобилей, и поднялся в лифте на первый этаж.
Комнаты и залы были огромными; полы в них были сделаны из полированного черного гранита. Старинные персидские ковры, переливавшиеся различными оттенками бирюзового, персикового, нефритового, рубинового цветов, были умело состарены и производили впечатление глубокой старины. Они словно плавали на черном граните, как вертолеты в полете, а чернота под ними казалась не камнем, а глубокой пропастью ночи.
Ариман шел по коридорам и залам, и на несколько шагов впереди него загорались огни — светом управляли датчики, воспринимавшие движение. В меньших комнатах лампы подчинялись голосовым командам.
Молодой интернетовский миллиардер компьютеризировал все системы дома до мельчайших деталей. Несомненно, когда он в свое время смотрел «Космическую одиссею 2001 года», то был уверен в том, что Хэл — это настоящий герой.
Войдя в свой отделанный драгоценными породами дерева кабинет, доктор позвонил в свой офис и оставил на автоответчике сообщение для секретарши. Ей следовало отменить все посещения, назначенные на десять и одиннадцать часов, и перенести их на следующую неделю. А он сам придет после ленча.
На вторую половину дня в среду у него не было запланировано никаких больных. Он оставил это время свободным для Дасти и Марти Родс, которые позвонят ему утром, отчаянно нуждаясь в помощи.
Восемнадцать месяцев тому назад доктор понял, что Марти может стать одним из самых лучших солдатиков в изумительной игре, куда более сложной, чем все, в которые ему когда-либо приходилось играть. Восемь месяцев назад он добавил ей в кофе и шоколадный бисквит свое колдовское варево из наркотиков и запрограммировал ее в ходе трех визитов Сьюзен на сеансы психотерапии — ведь сама Сьюзен уже давно была в его полной власти.
