Хотя ее память вычищалась каждый раз после посещений Аримана, Сьюзен была уверена в том, что подвергается сексуальному насилию. Это и не могло быть иначе, если бы, конечно, доктор не брал губку и не обтирал ее от каждой выделенной им капли пота и страсти. Сьюзен стремилась найти конкретные свидетельства, которые подтвердили бы ее подозрения. Ариман предпочитал не оставлять ей указаний по поводу приведения себя в порядок после сношений, так как это уменьшило бы острое ощущение его властной мощи и могло поставить под угрозу сладкую иллюзию абсолютности его контроля над объектом. И драка за кусок хлеба, и кровавое убийство доставят не слишком много удовольствия, если после них потребуется вымыть шваброй стены и пол.
В конце концов он же авантюрист, а не домохозяйка.
Он владел массой методов, которые могли смягчить или направить в сторону подозрения Сьюзен. С одной стороны, он мог внушить ей, чтобы после пробуждения она просто игнорировала все признаки того, что она была с кем-то в сексуальной близости, не замечать даже самых очевидных ее признаков.
В более игривом настроении доктор мог внедрить в нее мысль о том, что ее навещает желтоглазый обитатель огнистых глубин преисподней, выбравший ее для того, чтобы подарить миру Антихриста. Для этого было достаточно заставить женщину вспомнить своего зловещего ночного любовника — его тело, покрытое грубой кожей, серный дым, валящий из ноздрей при дыхании, раздвоенный черный язык. Он был способен в буквальном смысле обратить ее жизнь в ад.
Ариману уже приходилось разыгрывать подобные штуки с другими. Играя на струнах суеверия, он стимулировал развитие серьезных случаев демонофобии — страха перед демонами и чертями, — которые разрушали жизни его пациентов. Этот спорт чрезвычайно заинтересовал его, но лишь на некоторое время. Эта фобия могла оказываться более вредоносной, чем иные, и часто стремительно приводила к полноценному хроническому психическому заболеванию и истинному безумию. И в конце концов Ариман счел, что это далеко не удовлетворительно, так как слезы безумных, обреченных на страдания, не так подбадривали, как слезы нормальных женщин, которые все еще питали надежду на восстановление своего психического здоровья.
Рассмотрев множество других вариантов, доктор решил направить подозрение Сьюзен на оставившего ее мужа. Для этой игры, которая проходила в настоящее время, Ариман мысленно составил особенно кровавый и запутанный сценарий. Как предполагалось, она должна была закончиться взрывом насилия, который станет сенсацией общенационального масштаба. Доктор никак не мог остановиться на точном плане, в котором Эрик мог сыграть роль или очевидного преступника, или жертвы.
