Улыбка виконта стала задумчивой.
— Так вы все же бросаете мне перчатку, мисс Бойс? Хорошо, я с радостью принимаю ее.
От такой перспективы у нее по спине пробежал холодок волнения.
— Нет, — промолвила Лидия, произнеся это слово более решительно, чем следовало. — Я просто хочу сказать вам, что эти ваши проделки — такое ребячество, какого я в жизни не могла себе вообразить.
— В таком случае, дорогая, вашему воображению не хватает простора. — Помедлив, Джеймс добавил: — Возможно, придется мне позаниматься с вами.
У Лидии не было оснований сомневаться, что столь приятную работу этот человек способен выполнить как никто другой. Эта мысль привела мисс Бойс в замешательство, и она замерла, пытаясь отогнать прочь нежелательные фантазии.
— Лучше я сама попрактикуюсь, когда буду гулять по парку.
С ироническим выражением на лице Лидия сделала прощальный реверанс и вышла из комнаты.
У боли, как и у музыки, есть свои ритмы. Пиано: боковой удар кулаком по челюсти. Стаккато: серия быстрых ударов — раз-два, раз-два — костяшками пальцев по мышцам живота. Форте: сильный удар, угодивший Джеймсу прямо в нос и заставивший его отшатнуться назад, заливаясь кровью.
В спину ему уперлись ладони, мешая отступить дальше. Эта поддержка не позволила Джеймсу зайти за меловую черту. Здесь, в мрачном, наполненном табачном дымом месте, соблюдалось не так уж много правил, но заступ за черту означал бы для него дисквалификацию. Собравшаяся толпа зрителей не желала такого исхода. В этой части города особым успехом пользовались кулачные бои, на которых можно было увидеть собственными глазами, как местный парень делает отбивную из молодого аристократа.
У Джеймса в ушах стоял звон. Он тряхнул головой. Ему даже показалось, что все его зубы готовы высыпаться из десен. В противники ему достался крепкий рослый ирландец, совсем недавно приехавший из Корка и известный умением ловко укладывать бойцов наземь, иногда даже ломая им шею. Когда Джеймс бросился вниз по лестнице питейного заведения, ему встретился его владелец, который удержал виконта за руку и отвел в сторону.
— Отправляйтесь домой — посоветовал трактирщик. — Сегодня не ваш день, милорд. Да я и не хочу, чтобы у меня благородного человека забили до смерти. Иначе я и плюнуть не успею, как меня живо сошлют на каторгу.
Слух о появлении достойного соперника вызвал интерес у Джеймса. В тихих и хорошо оборудованных клубах на Мейден-лейн, в Куинсбери, соблюдению правил придавалось большое значение; там можно было спокойно боксировать с начинающими юнцами. Здесь, в Ист-Энде, где единственное правило — не доводить до смертоубийства, он обычно пользовался нечестным преимуществом. Полноценное питание в течение всей жизни и качественные лекарства помогали Джеймсу побеждать в каждом состязании. Но этот ирландец казался таким громадным и могучим, способным крошить камни голыми руками. В любом случае есть и более жуткие способы гибели, чем свалиться на землю со сломанной шеей.
