— Мне нечего?! Как это, мне нечего?! Когда ты придешь к нам на фаршированную рыбу, прочисть хорошенько уши, Гришенька, и приготовься долго слушать. Я расскажу тебе такую историю, что ты останешься под впечатлением. Но смотри, Гришенька, смотри, мы пришли к Моне.
— Где живет Моня?
Ах, какая же это чудная улица, где живет Моня, где трамвайная колея течет зеркальными ручьями в густой нетоптаной траве, где бугель бренчащего бельгийского трамвая пробил в непроницаемых кронах тополей зеленый и высокий свод, где старые дома больны надменностью!.. О, блеклые фасады! О, выпавшие кое-где балясины балконов!..
— Где, где живет Моня, покажи мне!
— Вон, где открытые ворота, — поднял руку Саул Исаакович. — Где дикий виноград полез на крышу, где маленькая девочка играет со скакалкой, где выщерблен асфальт, где красная звезда прикреплена к подъезду, означая, что этот дом — образцового порядка и высокой культуры!
— Слушай, ты поэт!
— Ты думаешь?
Саул Исаакович довел Гришу до самой двери, показал белую кнопку звонка.
— Ну, давай!
Гриша не звонил, Гриша переводил дыхание.
— Почему ты не идешь со мной? — Гриша вытирал затылок малиновым платком.
— Так будет лучше, — сказал Саул Исаакович.
Почему?
— Гриша, ты можешь подарить мне свой платок? Он мне страшно нравится, я хочу иметь от тебя на память…
— Я принесу тебе полдюжины или дюжину, у меня много! — воскликнул Гриша и, бледнея, позвонил.
И было так.
— Зюня? На тебе, Зюня! В чем дело, Зюня? Заходи, заходи!
Гриша пошел по темному коридору за звуками шаркающих в темноте ног. Потом открылась комната, он вступил в нее следом за Моней, огляделся. На постели с тарелкой в руке отдыхала уставшая от еды Клара. Она посмотрела на Гришу и улыбнулась.
— Чай будешь пить, Зюня? — спросил Моня.
— Давай чай, — ответил Гриша.
— А кашу хочешь?
— Давай кашу. — И Гриша сел к столу. Моня взял из буфета тарелку, ложку, стал выскребать из казанка остатки подгоревшей каши.
— Что-то ты давно не забегал, Зюня.
— Да, давно.
— Ты, кажется, немного похудел.
— Да, похудел.
— Ты, может быть, был в Москве?
— Да, я был в Москве.
— Интересно. И что же сказал Боря?
— Боря? А что должен сказать Боря?
— У тебя ведь Боря решает вопрос.
— Какой вопрос?
— Вопрос о твоей встрече с Гришей.
— Боря сказал, что конечно же пускай брат обнимет брата.
Так сказал Гриша и встал.
— Он не дурак…
— Моня, — сказала Клара и засмеялась. — Очнись! И надень очки! И возьми тарелку. И почему ты не знакомишь меня с Гришей? Разве я уже умерла?
