— Нет! Манечка, мы идем в ресторан. Ты знаешь, какой ресторан хороший?
Как же так получилось, трудно было поверить, что рядом с мужчиной она шла не по делу, шла в ресторан, и он, ее мужчина, прилетел к ней через океан в самолете и подарил изумрудную брошь необыкновенной ценности.
В ресторане было малолюдно и музыка еще не играла. Они сели и стали смотреть друг на друга, улыбками подбадривая один другого, как бы говоря: «Да, да, да, что поделаешь, это мы…»
— Кому ты сказала, что я еду?
— Всем.
— Почему они не встречали? Боятся ГПУ?
— Какое ГПУ! Ты как из деревни приехал. Моня, Гришенька, совсем старик, он еле ходит, твой брат. Что же он, потащится в такую даль? Зюня был бы счастлив увидеться с тобой, но он должен посоветоваться с сыном… Саулу я просто ничего не сказала, то есть сказала, но… он бы не дал нам поговорить. Как ты жил, Гриша?
— Я видел свет, моя Манечка, я видел свет! Я был в Италии, я был в Голландии, меня можно было встретить на улицах Лондона!
— Что ты там делал?
— Везде много дел, моя Манечка! В Италии я смотрел древности, в Лондоне покупал старинные монеты (я нумизмат, у меня известная коллекция!), в Голландии, если не удивишься, во время войны покупал евреев. Немцам было интересно заработать доллары!.. Но это не интересно, это всем известно, история. Последней я купил молодую женщину с грудной девочкой, эту девочку не так давно венчали, я был на свадьбе. А двух детей, двух умирающих лягушат мой связной (мне помогали голландские рыбаки) дал мне бесплатно. И теперь у меня, Манечка, взрослый сын и взрослая дочь.
— Ты женат, Гришенька?
— Женат, Манечка. Но других детей у нас с Нэнси нет.
«Казалось бы, — нервничала Мария Исааковна, — хороший ресторан…»
— О чем ты задумалась, Манечка?
— Я думаю, на кухне какая-то неприятность, так долго… Эти наши порядки…
— Чепуха, они должны как следует прожарить натуральный кусок мяса, они его жарят!
Гриша налил коньяк в хрустальные рюмочки.
— За нашу встречу, Марусинька!
— За нашу встречу, Гриша!
А на эстраде уже собирались оркестранты, народу за столиками прибавилось.
— Я очень рада тебе, Гришенька. Я ведь всегда знала, что мы с тобой встретимся. Что бы ни случилось, как бы плохо мне ни было, я утешала себя тем, что впереди у меня — наша встреча.
Оркестр заиграл, на эстраду вышла молоденькая девушка в коротком платье и запела «Каштаны, каштаны!..». Она, видимо, обожглась на солнце, видно, весь день пеклась на пляже. «Каштаны, каштаны».
