Дамы разразились искрящимся смехом. Сразу видно – провинциалки. Не привыкли еще к напыщенным речам валибурских вельмож.
– Можно? – спросила та, в кого я по уши втрескался. И бесцеремонно уселась рядышком со мной. Нетрудно догадаться, что она оказалась более смелой и умудренной опытом, чем ее товарка.
– Конечно-конечно, – заверил я и отодвинулся, мимолетом пьянея от близости разгоряченного женского бедра.
– А кто это с вами ехал? – совершенно не стесняясь, вопросила моя соседка.
Этой девочке не занимать любопытства и крепкой хватки. Получится отличная супруга для какого-нибудь фермера.
– Кхм… – донеслось со стороны графа.
– Проститутка, – открыто улыбнулся я. – Предлагала услуги.
– Как интересно! – восхитилась девица. – Я как раз собираюсь писать курсовую работу об эксплуатации женщин. Они ведь не из-за хорошей жизни идут работать на панель.
Она откинула непослушную прядь со лба и нахмурилась. Ее глаза блеснули в полумраке купе.
– Знаете, вам должно быть стыдно! Лишь потому, что имеете гораздо больше денег, воспользовались женской слабостью. Надругались над красивым молодым телом! Благодаря каким-то звенящим кусочкам металла. А вы не подумали, что у дамы могут быть дети? Что им неприятна одна мысль о том, что мама зарабатывает на их учебу столь грязным путем?
Я покрылся невидимым слоем инея. Неужели судьба так неблагосклонна, что привела к нам молодых феминисток? В этом случае про удовольствие можно забыть.
– Куда путь держите, сиятельные леди? – спросил Раваш, чтобы скрыть неловкость.
– Заткнись! – рявкнула моя соседка. – Кто был ее клиентом?
Мы с шурином испуганно переглянулись. Кажется, у девочки явно не доставало нескольких извилин. Да какое дело этому фигуристому ребенку до того, как оборотни зарабатывают на жизнь? Я вот, так полгода трудился экзотическим танцором на окраине города, чтобы скопить себе денег на учебу. Позже, правда, зарезал клиента нестандартной ориентации, который пожелал меня потрогать. Так работка и закончилась… Проклятое прошлое!
– Граф дел-ар Пиллио, – представился Раваш, снова делая безуспешные попытки увести разговор в другое, менее опасное русло.
– Какая самоотверженность – признаться в содеянном! Подтверждаю, – ликующе воскликнул я, подленько ухахатываясь в душе. – Именно граф намеревался стать клиентом той милой дамы.
Шурин задохнулся от возмущения.
– Но не стал, – закончил я, превращаясь в благородного оборотня. – Наоборот, мы дали госпоже несколько монет и чудесно провели время в нравоучительной беседе.
