Не портрет он, где чёрен ус, — а великий, родной Союз! Не картинка в календарях — а Великой Победы стяг! Не плакат посреди стены — а сверхъядерный щит страны! Не киношный показ раз в год — а космический первый взлёт!
Можно памятники корёжить — по России и средь Москвы. Но какой из них — Сталину, всё же разгадать не сумели вы! Все плотины великих ГЭС — это память о нём и есть. А Рабочий с Колхозницей — глянь: их же Сталина держит длань! И фонтаны ВДНХ — это песнь о нём на века. Старт ракеты, триумфа момент — это Сталину монумент!
Сталин — эра, эпоха, жизнь. Неохватная ширь и высь. Транспаранты же — это так… Лишь проверка: не дремлет враг? Враг не дремлет. На стрёме он. Надрывается в телефон, в микрофоны, экран, эфир, подавляя собой весь мир.
Но однажды услышит он — как звонит и его телефон. И негромким, но и не робким будет голос с акцентом лёгким… Мол, прошёл сквозь вашу ораву я, но — живой, как слышите сами. Повторю: наше дело — правое. И Победа будет — за нами!
Дорогой Карл XII, сражение под Полтавой,
слава Богу, проиграно. Как говорил картавый,
«время покажет Кузькину мать», руины,
кости посмертной радости с привкусом Украины.
То не зелено-квитный, траченный изотопом,--
жовто-блакытный реет над Конотопом,
скроенный из холста, знать, припасла Канада.
Даром что без креста, но хохлам не надо.
Гой ты, рушник, карбованец, семечки в полной жмене!
Не нам, кацапам, их обвинять в измене.
Сами под образами семьдесят лет в Рязани
с залитыми>[1] глазами жили, как при Тарзане.
Скажем им, звонкой матерью паузы медля>[2] строго:
скатертью вам, хохлы, и рушником дорога!
Ступайте от нас в жупане, не говоря — в мундире,
по адресу на три буквы, на все четыре стороны.>[3]
Пусть теперь в мазанке хором гансы
с ляхами ставят вас на четыре кости, поганцы.
Как в петлю лезть — так сообща, путь выбирая в чаще,>[4]
а курицу из борща грызть в одиночку слаще.
Прощевайте, хохлы, пожили вместе — хватит!
Плюнуть, что ли, в Днипро, может, он вспять покатит,
брезгуя гордо нами, как скорый, битком набитый
кожаными>[5] углами и вековой обидой.
Не поминайте лихом. Вашего хлеба, неба,
нам, подавись мы жмыхом и колобом, не треба.>[6]
Нечего портить кровь, рвать на груди одежду.
Кончилась, знать, любовь, коль и была промежду.
Что ковыряться зря в рваных корнях глаголом?>[7]
Вас родила земля, грунт, чернозем с подзолом.>[8]
Полно качать права, шить нам одно, другое.
Это земля не дает вам, кавунам,
