– Нет, Барок, остановись. Никто из живущих на планете так не делает. Если ты начнешь брать кого-либо прямо в баре, все будут в ужасе. Они поймут, что я сошел с ума. И нас упрячут в больницу.
Аргумент в цель попал. Для Барока все выглядело несколько иначе, но идея была верна. И закостеневшее сознание, одурманенное непрерывно пульсирующим бугром, все же чуть сдвинулось, меняя доминанту. Бугру придется подождать еще полчаса.
Рудольф даже не успел перевести дыхание, радуясь избавлению в последний момент, как новый план, сложившийся в голове Барока, поверг его в еще больший ужас.
– Нет!!!
– Что теперь не так? – Барок держался из последних сил. Как он уже сейчас понимал, такое количество сильнейших возбуждающих таблеток есть было нельзя ни в коем случае. Но Рудольф, гад, ты-то где был?
– Нельзя силой заставить женщину поехать с тобой, а потом … это, заняться с ней …, ну, … в общем… без ее согласия….
– Что ты там блеешь?! – сквозь стиснутые зубы раздельно процедил Барок, все так же стоящий перед входом в бар и держащийся за ручку двери. Рудольфу становилось плохо от одной только мысли, что сейчас из этой двери может выйти какая-то женщина.
– Нельзя так, – собрался, наконец, Рудольф. – Если за кувыркания прямо в баре тебя, … меня, … нас, короче, сочтут сумасшедшими, то за похищение уже возьмется полиция. Нас посадят в тюрьму. И ни ты, ни я больше ничего не сможем сделать.
К их общему счастью, на осознание этого заявления Барока все же хватило.
– И что нужно делать? – хрипло выдавил он из себя.
И тут же взорвался, увидев у себя в голове ответ Рудольфа.
– Что?! Ты соображаешь, что говоришь?! Это мне сейчас придется потратить весь вечер на то, чтобы хоть кого-нибудь уговорить поехать со мной?! Сейчас?! В этом состоянии?! Я убью тебя, Рудольф.
– Но я говорю правду, – отчаяние Рудольфа невозможно было описать.
Бесконечно долгую секунду Барок вглядывался в открытое сознание «соседа», а потом с силой сжал ручку. Он точно знал, что будь он в прежней своей, дополумраковой, силе, она превратилась бы в труху. Но сейчас он видел только бледную лапку, вцепившуюся в кусок дерева. Приходилось мириться.
– Ладно…. Ох ты, – тело перед дверью согнулось от очередного приступа, – я послушаю тебя, – Рудольф в голове облегченно вздохнул, было, но с трудом разогнувшийся Барок перебил его. – Но решу по-своему. А потом, когда все закончится, нам придется серьезно поговорить. Ты будешь наказан.
Рудольф сжался, как от удара, хотел что-то сказать, но Барок уже распахнул дверь.
