Славяне, освоившие обширные пространства Евразии и основавшие вместе с различными чудскими племенами и народностями великую русскую цивилизацию, в союзники большевикам не годились. В национальном вопросе русским отводилась бессловесная роль глины, от которой отрывались куски пожирнее для лепки государственности «младших братьев». При этом «старший брат», заклейменный как «надсмотрщик в тюрьме народов» (так большевики обзывали царскую Россию), должен был не только соглашаться с беспрецедентным переделом его родовой территории (на что не посмели решиться даже злейшие супостаты России), но и оплачивать за свой счет все эти «репарации и контрибуции» в пользу инородцев.
Русский народ был задействован в революции только как таран для слома сопротивления правящего класса. Русских крестьян, солдат и рабочих толкнули в конфликт с собственным дворянством, офицерством и духовенством. Гениальные лозунги Ленина: «Земля — крестьянам!», «Фабрики — рабочим!», «Мир — народам!» оказались циничным бесовским обманом. Вместо мира русские получили Гражданскую войну, вместо воли — закабаление. «Неправильно было бы под правом на самоопределение понимать что-либо иное, кроме права на отдельное государственное существование», — вот квинтэссенция русофобского смысла ленинской национальной политики.
Надо сказать, что классики марксизма-ленинизма вообще ненавидели Россию и русский народ, а потому утверждение на долгие 70 лет социализма в России надо рассматривать как недоразумение, парадокс и насмешку истории.
Презрение, что сквозит в статьях Маркса по отношению к славянским народам, просто поражает. Чехи, болгары, хорваты — «варвары», черногорцы — «воры». Говоря о славянских землях, оккупированных в ту пору турками, Маркс иронизирует: «Эта великолепная территория имеет несчастье быть населенной конгломератом различных рас и национальностей, о которых трудно сказать, какая из них наиболее неспособна к прогрессу и цивилизации». А вот еще одна любопытная фраза Маркса: «Славянские варвары — природные контрреволюционеры, особенные враги демократии».
В 1849 году Энгельс писал вNeue Rheinische:«Ближайшая мировая война сметет с лица земли не только реакционные классы и династии, но и целые реакционные народы». Русский народ, естественно, стоит на первом месте. В 1882 году Энгельс откровенничал с Каутским: «Вы могли бы спросить меня, неужели я не питаю никакой симпатии к славянским народам? В самом деле — чертовски мало». А вот еще поразительные признания товарища Энгельса: «Необходима безжалостная борьба не на жизнь, а на смерть с предательским по отношению к революции славянством… истребительная война и безудержный террор».
