Москва, 1 янв. 1915.
Позавчера были с Колей в Марфо-Мариинской обители74 на Ордынке. Сразу не пустили, дворник умолял постоять за воротами – "здесь великий князь Дмитрий Павлович". Во дворе – пара черных лошадей в санях, ужасный кучер. Церковь снаружи лучше, чем внутри. В Грибоедовском переулке дома Грибоедова никто не мог указать. Потом видели безобразно раскрашенную церковь Ивана Воина. Там готовились крестить ребенка. Возвращались на пьяном извозчике, похожем на Андреева. От него воняло денатуратным спиртом, который пьют с квасом. Он сказал: "Дед на бабку не пеняет, что от бабки воняет".
Вчера были на Ваганьковском кладбище. Вся роща в инее. Грелись на Александровском вокзале. Лакей знакомый, из Лоскутной, жалеет о ней – "привык в кругу литераторов жить", держал чайную возле Харькова, но "потерпел фиаско". Потом Кремль, долго сидели в Благовещенском соборе. Изумительно хорошо. Слушали часть всенощной в Архангельском. Заехали в Зачатьевский монастырь75. Опять восхитили меня стихиры. В Чудове, однако, лучше.
В 12 ночи поехали в Успенский собор. Черный бесконечный хвост народа. Не пустили без очереди. Городовой не позволил даже в дверь боковую, в стекла заглянуть – "нечего там смотреть!".
Нынче часа в 4 Ново-Девичий монастырь. Иней. К закату деревья на золотой эмали. Очень странны при дневном свете рассеянные над могилами красные точки огоньков, неугасимых лампад.
2 января 1915 г.
Иней, сумерки. Розовеют за садом, в инее, освещенные окна.
3 января.
В 2 часа поехали с Колей в Троице-Сергиеву Лавру. Были в Троицком соборе у всенощной. Ездили в темноте, в метель, в Вифанию76. Лавра внушительна, внутри тяжело и вульгарно.
4 января.
Были в Скиту у Черниговской Божьей Матери. Акафисты в подземной церковке. Поп выделывал голосом разные штучки. Вернулись в Москву вечером. Федоров.
5 января.
Провожал Федорова на Николаевский вокзал – поехал в Птб., а потом в Варшаву. Вечером у нас гости, Любочка. Был на заседании. Князь Евг. Трубецкой. ‹…›
7 января.
Поздно встал. Читаю корректуру. Серый день. Все вспоминаются монастыри сложное и неприятное, болезненное впечатление.
8 января.
Завтракал у нас Горький. Все планы, нервничает. Читал свое воззвание о евреях.77
9 января 15 г.
Отдал в наборе свою новую книгу.
Кончил читать Азбуку Толстого. Восхитительно. ‹…›
11 января.
Была Авилова78. Говорила, м. пр., что она ничего не знает, ничего не видала – и вот уже седая голова. ‹…›
