Федер | страница 25

— Между прочим, — сказала Валентина своему художнику, — как это случилось, что вы уступили в вопросе об ателье и согласились писать портрет у меня дома?

— Дело в том, что я вдруг заметил, что люблю вас.

Лишь дойдя до второй части этой странной фразы, Федер понял, чем он рискует. «Что ж, — подумал он, — сейчас она позовет мужа; он больше не оставит нас наедине, и любезность этого субъекта излечит меня от нелепой фантазии, которая готовит мне огорчение в весьма близком будущем: ведь Валентина скоро уедет из Парижа».

Услышав странные слова, произнесенные Федером искренне и нежно, но вместе с тем так непринужденно и громко, словно он ответил на вопрос: «Поедете ли вы завтра за город?» — Валентина в первую минуту почувствовала волнение и беспредельное счастье. Она смотрела на Федера широко раскрытыми глазами, не скрывавшими ни одного оттенка ее чувств. Затем выражение ее глаз внезапно изменилось и стало гневным. «Каким легким тоном сказал он мне о своей любви! — подумала она. — А ведь она является дерзостью с его стороны! Как видно, мое поведение показалось ему очень легкомысленным, если он мог составить план подобного признания!.. Составить план! Нет, этого не может быть!» — возразила она сама себе, как бы оправдывая его, но тут же забыла об этом, чтобы обдумать ответ, который ей следовало дать.

— Прошу вас, сударь, никогда больше не повторять тех слов, которые вы только что произнесли, или я внезапно заболею, — что, впрочем, и без того может случиться со мною в результате вашей дерзости, — и вы никогда больше меня не увидите, а портрет останется незаконченным. Я попрошу вас сделать мне одолжение и впредь обращаться ко мне лишь в случае крайней необходимости.

С этими словами Валентина поднялась с места и подошла к камину, чтобы позвонить горничной. Она хотела позвать г-на Буассо или Делангля, своего брата, с которыми могла бы заговорить о чем-нибудь, например, о небольшой загородной прогулке. Ее рука схватила уже шнур от звонка. «Нет, — подумала она, — они что-нибудь заметят по моим глазам». Она уже отказалась от мысли окончательно порвать с Федером.

Последний, со своей стороны, испытывал сильное искушение схватить мяч на лету. «Какой великолепный случай порвать с этой молодой женщиной! — думал он. — Вполне возможно, что я первый мужчина, посягнувший на ее добродетель. Если так, она будет вспоминать об этом незаконченном портрете всю свою жизнь». Как у всех пылких людей, мысли у Федера бежали быстро. Его охватило бурное искушение возобновить разговор о любви и заставить себя прогнать. Он уже искал фразу, которая могла бы оставить в сердце молодой женщины неизгладимое впечатление и сделаться для нее неиссякаемым источником переживаний. Следя за ней взглядом, когда она подходила к камину, он все еще продолжал мысленно искать свою выспренную фразу и наблюдал, решится ли она позвонить. Она слегка повернулась, и он увидел ее в профиль; до сих пор он привык видеть ее лицо в анфас или в три четверти.