— Он же должен быть…
— В клетке? Да, но он всего лишь болен, Майкл. Он не зверь. Так или иначе, запирать его бесполезно — он сумеет выбраться.
Неожиданно Майкл показался ей ужасно юным, хотя на самом деле был старше ее и вдобавок вампиром.
— Поднимайся, Клер, пошли. Пожалуйста.
— Зачем? Он не причинит мне вреда.
— Он не может сопротивляться своим порывам. Послушай, Сэм рассказывал, скольких людей он убил…
— Он вамп, Майкл. Естественно, он…
— За последние два года он погубил больше народу, чем все остальные вампиры Морганвилля, вместе взятые. Здесь ты постоянно подвергаешься опасности. Вставай, пошли отсюда.
— Он прав, — подтвердил Мирнин.
Ясность сознания уже покидала его, но Клер видела, как отчаянно он старается оставаться таким, каким был на протяжении последнего часа: мягким, остроумным, любезным, охваченным восторгом и страстным желанием открыть для нее мир.
— Тебе пора уходить. — Он улыбнулся, не показывая клыков, и улыбка у него была очень человеческой. — Я справлюсь, Клер. По крайней мере, никому не причиню вреда. Амелия пришлет кого-нибудь позаботиться обо мне. И обычно у меня не получается выйти отсюда, когда я начинаю… терять память. Мне трудно найти ключи, но я все равно не помню, как ими пользоваться. Одного я не забываю никогда — как убивать. Твой друг прав. Уходи, пожалуйста. Сейчас же. И продолжай заниматься.
Конечно, это было глупо, но ей претило оставлять его в таком состоянии — с погасшими глазами, утонувшего в тумане страха и смятения.
У нее и в мыслях ничего такого не было, все произошло само собой: она обняла его.
Это было все равно что обнимать дерево; от удивления он окаменел и стал жестким, словно колода. Кто знает, как давно никто не прикасался к нему таким образом? Мгновение он сопротивлялся, а потом сам обхватил ее руками и испустил тяжкий вздох. Это не слишком походило на настоящее объятие, но, видимо, на большее он был не способен.
— Лети, маленькая птичка, — прошептал он. — И поторопись.
Она отодвинулась. В его глазах снова появилось странное выражение, точно он уже ушел куда-то далеко-далеко, и ей подумалось: «Когда-нибудь он не вернется и станет просто зверем».
Клер даже не слышала, как Майкл пересек комнату, — он просто вдруг оказался рядом и взял ее за руку. На лице его отражалось сочувствие, но это относилось скорее к ней, чем к Мирнину.
— Ты слышала, что он сказал. Пошли.
Поднимаясь, она невольно толкнула стол, и маленькая склянка с красными кристаллами едва не перевернулась. Клер подхватила ее, а потом подумала: «Что, если он это потеряет? Он же все время что-нибудь теряет».
