Дантон | страница 30
Вадье(ехидно). Ты что-то уж слишком расчувствовался, Билло.
Билло(с прежним ожесточением). Очистим воздух! Демулена — на гильотину.
Робеспьер. Я должен подать пример. Я отрекаюсь от Демулена.
Вадье(с оттенком насмешки). О Брут, великодушный, доблестный, я знал, что ты без колебаний отступишься от своего друга!
Робеспьер. Судьба Демулена связана с судьбой еще одного человека.
Билло. Ты боишься назвать Дантона?
Робеспьер. Я боюсь разбить талисман Республики...
Вадье. Который дан ей на счастье.
Робеспьер. Дантон — мой враг, но если мы не принимаем во внимание моих дружеских привязанностей, то мои враждебные чувства еще меньше должны влиять на мои мнения. Прежде чем давать бой, обсудим хладнокровно, какой риск связан с уничтожением этой крепости Революции.
Билло. Крепость, которая отдается внаймы!
Вадье. Дантон — пугало Революции! Когда стране приходилось плохо, то, чтобы обратить неприятеля в бегство, таскали какое-нибудь чудище, но оно больше пугало тех, кто его носил. Так и мерзкая харя Дантона наводит страх на Свободу.
Робеспьер. Не подлежит, однако, сомнению, что его черты знакомы Европе и что она их страшится.
Вадье(шутовским тоном). Разумеется, как истинный санкюлот, он охотно показывает всему свету то самое,
Сен-Жюст(резко). Оставь ты свои неприличные шутки! Ты что же, борешься против оскорбления нравственности, а сам ее оскорбляешь?
Вадье. Цитировать Руссо ты меня не заставишь.
Робеспьер(старается казаться беспристрастным, но в его тоне не чувствуется убежденности). Я полагаю, что следует принять во внимание прежние заслуги Дантона.
Сен-Жюст. Чем больше человек сделал добра, тем больше он обязан делать его и впредь. Горе тому, кто прежде защищал народное дело, а теперь от него отходит! Он еще преступнее тех, кто всегда шел против народа, ибо он познал, что есть благо, и все же от него отрекся.
Робеспьер. Казнь Эбера всколыхнула общественное мнение. Из поступивших ко мне донесений полиции явствует, что наши враги пользуются растерянностью народа, его внезапным разочарованием, дабы подорвать в нем доверие к истинным друзьям его. Теперь все внушает подозрение, вплоть до памяти Марата. Мы должны действовать осторожно — наши внутренние распри могут только усилить подозрительность.
Сен-Жюст. Так покончим же с подозрениями, казнив подозрительных!