Рабочие(поют во дворе).
Строгай, пили, добывая победу,
Пике дай древко, ружью — приклад.
Трудись, хоть сегодня ты не обедал,
Чтобы Республики нашей солдат
Ни в чем отказу не ведал.
Госпожа Дюпле(улыбаясь). Они кончили заказ для Северной армии. В животе у них пусто, но они довольны.
Робеспьер. Народ прекрасен! Как отрадно составлять его часть! Разве можно простить тем, кто пытается замутить этот источник самоотречения и самопожертвования?
За сценой рычит Вестерман.
Госпожа Дюпле. Это генерал. Он сердится.
Робеспьер. Впусти его.
Госпожа Дюпле уходит. Робеспьер мельком оглядывает себя в зеркале. Лицо его мгновенно принимает иное выражение: становится суровым, бесстрастным, холодным.
Вестерман(врывается в комнату). Проклятье! Еще бы подольше не впускал! Битых два часа торчу у твоих дверей. Черт знает что! К тебе трудней войти, чем в вандейский город...
Робеспьер, заложив руки за спину, неподвижный, непреклонный, поджав губы, смотрит Вестерману в глаза. Вестерман было осекся, потом заговорил снова.
Я уж думал, ты не хочешь меня принять. Демулен предупреждал, что меня к тебе могут не пустить. А я поклялся, что войду, даже если бы для этого надо было прошибить твою дверь пушками... (Смеется.) Ты не сердишься, что я по-солдатски рублю сплеча?
(Вестерман, все более и более смущаясь, старается принять развязный тон.) Ну и охрана же у тебя, черт побери! У двери хорошенькая девушка на часах штопает чулки. Строгая девица! Неподкупная, как и ты. Хоть перешагивай через нее. Во вражеской стране я бы с удовольствием... (Неестественно смеется.)
Робеспьер молчит, постукивая пальцами от нетерпения. Вестерман садится, старается держаться непринужденно. Робеспьер продолжает стоять. Вестерман поднимается.
Дураки говорят, будто ты мой враг. А я не верю. Доблесть против доблести! Еще чего! Разве Аристид может быть врагом Леонида? Бастион Республики и оплот отечества для того и существуют, чтоб друг друга поддерживать. Такие ребята, как мы с тобой, для которых слава Нации превыше всего, непременно столкуются, верно? (Протягивает ему руку.)
Робеспьер неподвижен и безмолвен.
Ты не желаешь подать мне руку?.. Черт! Стало быть, это правда? Ты мне враг? Ты задумал погубить меня? О подлость! Если б я только знал!.. Да что я тебе — последняя сволочь, что ты два часа держишь меня во дворе, а когда меня, наконец, впускают, не предлагаешь мне даже сесть, и я стоя говорю с тобой, а ты молчишь? Скотство!
