Первая министерская (с иллюстрациями) | страница 81
— Обязательно, обязательно. Страна и престол должны знать видных патриотов.
Он вынул большую записную книжку в шагреневом переплете и начал писать на отрывном листе.
— Вот, пожалуйста. На телеграф, срочно. А вот деньги.
— Не извольте беспокоиться, Анатолий Иванович, — заегозил Никитенко. — Это уж мы обделаем! Вы — наш гость.
— Ну что ж. Дело ваше, вы — хозяева, — любезно улыбнулся киевлянин и спрятал бумажник.
— Надо послать людей в собор за хоругвями. Пусть встретят нас на площади, — предложил Ливанов.
По незамощенной, утонувшей в пыли, со следами пересохших луж, прямой жаркой улице двинулась небольшая толпа. Впереди несли портрет Николая в гусарской курточке и полковничьих погонах. На громоздкой раме горбом поднимался золоченый герб. Одна лапа у орла была отбита. За портретом, неестественно откинувшись назад плечами, обливаясь потом от тяжести хоругвей, шли союзники. Между ними вертелись мальчишки, которые то забегали вперед, то иглой шныряли между рядами. Дальше по-военному шагали члены Союза русского народа.
Кроме «союзников» и мальчат, желающих купаться в родной пыли не было. Чиновники, женщины, гимназисты, военные тянулись цепочкой по тротуарам, стараясь не попадать в поднятое грузными сапожищами «союзников» облако пыли.
На одном из углов к манифестации подскакал на рыжей кобыле помощник исправника, местный лев и покоритель дамских сердец, Майский. Играя носками начищенных сапог, подбоченившись, он поехал впереди манифестации. За ним на жеребой кобыле, неестественно широко раздвинув ноги, передвигался коренастый городовой с огненной бородою.
На Соборной площади толпа удвоилась. Здесь устроили летучий митинг и двинулись дальше. Теперь уже и некоторые чиновники сошли с тротуаров и присоединились к ряду манифестации.
Младший гимназический педель, Макарий Карпович Ярощук, по-видимому, решил, что настал и его час проявить усердие и показать себя. Он пылил посредине улицы, не жалея праздничных темно-синих брюк, и то и дело забегал вперед, оборачивался лицом к портрету, поднимал руку с тросточкой вверх и кричал во всю силу легких:
— Да здравствует самодержавие!
Толпа ревела «ура!»
Затем Ярощук выкрикнул:
— Да здравствует его императорское величество государь император Николай Второй!
Толпа опять рявкнула «ура!»
На углу главной улицы Ярощук вновь вылетел вперед и неожиданно заорал:
— Долой жидов и социалистов!
Толпа ответила неистовым воем, свистом, хрюканьем, гулом голосов…
Почти мгновенно захлопнулись двери соседних магазинов. Некоторые чиновники и женщины на тротуарах повернули назад, стараясь сделать отступление незаметным.
