круглой головой и говорил:
— Се бьен, се бьен!
Перед каждым уроком Форне класс коллективно обсуждал, вводится ли на предстоящий урок военное положение, или же на уроке будет «на земле мир, в человецех благоволение». Если большинству нужно было на уроке французского готовиться к латыни или писать заданные накануне сочинения по русскому языку, объявлялось в «человецех благоволение».
Тогда в классе воцарялась тишина, ученики вдохновенно читали французу стихи и прозу по шпаргалке, а оставшиеся без дела могли читать под партой Дюма или Хаггарда, рисовать карикатуры или каллиграфически выписывать все те же сентиментальные инициалы.
Но чаще всего объявлялось военное положение.
Класс развлекался.
Когда Форне входил в класс и занимал место на возвышении, в дальнем углу на губной гармошке кто-то немедленно заводил:
Форне вскакивал и кричал:
— Какой музик в классе? Прекратить песопразие!
Но гармошка не умолкала. Тогда Форне, схватив классный журнал, семеня ногами, торопился к «Камчатке», прямо к последней парте, где сидели Беленко и Менчик, самые высокие парни в классе. На Камчатке Форне заставал полный порядок. Руки гимназистов лежали на верхней доске, и глаза ели начальство.
— Ви играйт? — кричал, оттопырив верхнюю губу, Форне.
Класс уже давно ждет, когда будет смешно.
— Что вы, Карл Иванович! — делал изумленное лицо Беленко. — На чем? Да я ни на чем не умею. Мне в детстве слон на ухо наступил.
Все фыркают.
— Ви мне дерзит! — кричит Форне.
Но в это время гармошка играет уже на первой парте.
Форне с быстротой учителя танцев поворачивается на каблуках и мчится к кафедре.
Но гармонь опять играет на «Камчатке». Форне останавливается. Он растерянно смотрит то в одну, то в другую сторону и, наконец, кричит:
— Все поднимайт рук!
Над классом взлетает лес гибких рук.
Но гармошка играет у печки.
Форне недоумевает.
Он до сих пор не может понять, что здесь пущена в ход самая примитивная техника. В классе две гармошки. Обе привязаны к длинным веревкам. Веревки привязаны к ногам. Двинуть ногой — и гармошка перелетает из конца в конец класса, оставаясь невидимой и неуловимой. Когда все поднимают руки, кто-нибудь один ныряет под парты и самоотверженно продолжает концерт.
Но этого мало шалунам. Класс разошелся. Теперь самые озорные из гимназистов бросаются помогать французу ловить гармошку.
Барсуков, гибкий и ловкий беззастенчивый плут с голубыми ясными глазами, первым спешит на помощь.
