Питон | страница 5
— Что еще стряслось? — еле выдавил побелевшими губами Вайль.
— Потом скажу… едем! — Тюльпанов схватил его за руку и потащил к выходу.
На подъезде к лаборатории они увидели поднимавшиеся к небу клубы дыма. Вокруг здания сгрудились пожарные машины, по уличным панелям текли струйки черноватой пены. Никаких следов разрушения, однако, не кидалось в глаза. Плотный круг людей обступил отчаянно жестикулировавшего Гутву. Тюльпанов, чуть поводя мощными плечами, раздвинул толпу. Вайль, дыша ему в затылок, прошел по образовавшемуся коридору. Гутва бросился им навстречу.
— Все в порядке, шеф, Питон жив-здоров. Сгорел флигелек с подстанцией.
Вайль облегченно вздохнул.
— Короткое замыкание?
— Если бы! — патетически воскликнул Гутва. — Злоумышленник!
— Что вы мелете! — рявкнул Тюльпанов. — Придет же такое в голову! Начитался старинных детективов, и произошло замыкание здесь… — Тюльпанов покрутил пальцем у виска. — Где это слыхано: злодей поджигатель в наше просвещенное время!
— Да нет же, шеф, я абсолютно уверен… — запротестовал обиженный Гутва.
— Вы переволновались, голубчик, — перебил Тюльпанов; Вайль собирался что-то возразить, но тот остановил его свирепым взглядом. — Спасибо, друзья, за подмогу. Расходитесь, мы тут сами разберемся. — И, ухватив одной рукой Гутву, другой Вайля, поволок их в лабораторию. Едва переступив порог, он с треском захлопнул за собой дверь и накинулся на помощника.
— Вы болван, Гутва… не обижайтесь, я гожусь вам в отцы… Несете на публике околесицу про злоумышленников, не соображая, как это отзовется на репутации Питона!
— Оставьте парня в покое, — вступился Вайль. — Не пойму я вас, Платон Николаевич, сами ведь допускали возможность подобных эксцессов. Я еще спорил с вами.
— И не отказываюсь. Но я говорил вам лично, а не публично. Неужто надо объяснять, что в нашем положении следует всячески избегать осложнений и уж, по крайней мере, самим на себя не наговаривать.
— Да ведь от фактов никуда не уйдешь.
— Ну, это еще бабушка надвое сказала. Надо еще доказать, что Питона хотели спалить. Раздувать шум вокруг инцидента не в интересах зачинщиков. Подозреваю: это дело рук Месона. Паршивец давно грозился свести счеты с Питоном, а печальный случай с Ляпидусом послужил своего рода моральным оправданием для авантюры.
— Первое самоубийство за полтора века, первый поджог… В голове не укладывается, — вздохнул Вайль. — Не бросить ли нам эту затею? Право, я начинаю колебаться. В конце концов, для Питона можно разработать другую программу. Пусть, скажем, займется лингвистическим анализом.