Это заставляет молодых людей (в первую очередь тех, кому трудно справиться с данными ситуациями и кто не обзавёлся надёжной идеологией) чувствовать, что они «обделены ценностями» и не способны «придать жизни хоть какой-нибудь смысл».
Однако этот ответ слишком прост. Почему? Во-первых, потому, что глупо сводить всё к действующему социальному механизму, якобы управляющему миром и людьми. За подобным подходом кроется своего рода неодетерминизм, препятствующий реальному пониманию мотивов и истоков вещей, которые - будучи вынесены на свет - могут помочь нам мыслить наперекор власти и противодействовать ей.
Социальная дезинтеграция - результат экономического переструктурирования восьмидесятых годов - безусловно является одной из причин обвала ценностей, утвердившихся в послевоенный период и просуществовавших до конца семидесятых. Такая институция, как семья (всё более утрачивающая прочность и способность решать задачи, некогда предписанные ей буржуазией), рушится не только под ударами изменённых условий работы и производства, но и под натиском различных идей, культуры, концептов времени и пространства и т. п. Каждый из этих элементов (было бы явным упрощением объединить их под этикеткой «экономики») создаёт условия, требующие особого рассмотрения. Все они чрезвычайно важны и составляют связующую ткань, на которую и ложатся чувства, мысли и действия молодых людей, идущих на сегодняшние футбольные стадионы и играющих своей жизнью сотней способов, ощущая себя лишёнными всякого будущего, вне любых гарантий и надежд.
Здесь мы не просто сталкиваемся с маргинальным феноменом запоздалой включённости молодёжи в социальную жизнь. Это было всегда. Но размах и напряжение нынешнего феномена превосходят все «тревоги» прошлого. И если мы хотим это осознать, мы в первую очередь должны присмотреться к собственным способам размышления. Раньше мы думали (и это было оправданно), что рабочие условия сущностны для понимания того, почему пролетариат ведёт классовую борьбу. Но объективные условия изменились. Мы полагали, что борьба рабочего класса обязательно ведёт к революционному сознанию - из-за очевидных дефектов в системе производства. Но сейчас подобные механические мысли просто невозможны.
Мы говорили, что тормозящий момент в классовой борьбе - семья, обрабатывающая молодёжь в пользу власти и послушания, а потом эта обработка продолжается в школе, в армии, на работе. Но вещи меняются. Разные концепты и идеологии вторглись с тех пор в семью, потрясая и разрушая её традиционную силу. Информация проникает в дома через телевидение, изничтожая цензурирующие родительские фильтры. Семья теряет свой авторитет, опиравшийся некогда на элементарную физическую силу. Но государство взяло под контроль насилие над малолетними. Семейные утехи, тревоги и радости - предмет станковой живописи семнадцатого века -обернулись отсутствием всяких чувств, характерным ныне Для этой институции. И мы, анархисты, одними из первых предприняли критическую атаку на семью как источник многих ужасов классового общества.
