Перед Тоннельным Штабом собралась очередь. Обеденное время, заключённые пришли купить чипсы. Стук в дверь, на который отвечает Калеб. Дети снаружи язвительно приветствуют гостя. Это Винсент с рыбой и картошкой.
— Я положил много уксуса, сэр, как вы сказали.
— Спасибо, Крейг. Начинай продавать чипсы, пока я съем свою порцию. Цена выросла до пятидесяти центов за пачку.
Ученики, ждущие единственную пищу в течение дня, разражаются криками протеста. Они не могут позволить себе такую сумму. Кричат «Хуя себе подстава, сэр!» и «Пошёл в пизду, мудак, я столько платить не буду!». Калеб рявкает, чтобы восстановить дисциплину в бунтующем войске.
— Молчать! Вы что, не знаете, идёт, блядь, война с невежеством!
Калеб выстреливает в них вопросом. Окидывает всех взглядом. Все выглядят виноватыми и ковыряют ногой в полу. Они сроду не слышали о войне. Им стыдно за свою реакцию. Он продолжает более милостиво.
— Дайте я вам кое-что расскажу. Прибыль от чипсов пойдёт на жизненно важные образовательные материалы, и на оплату однодневной поездки в Америку, которую я для вас запланировал. Хотите поехать или нет?
Хор согласий. Конечно хотят! О поездке они тоже слышат впервые. Он поднимает руку, призывая к молчанию.
— Дабы убедить вас покупать чипсы у меня, а не у какого-нибудь козла на дороге, я объявляю соревнование. Первый, кто соберёт тысячу пустых пакетов из-под чипсов со специальным знаком, выиграет сто фунтов.
Им не надо повторять. Они поняли смысл происходящего. Выхватывают деньги и кидаются покупать. По две-три пачки за раз. Бесплатные пирожки первым двадцати. Калеб стоит во главе очереди, поедая рыбу и картошку. Маркером ставит подпись на каждой проданной пачке. Смотрит, чтобы никто не заставлял Винсента отдать пачку бесплатно. И никто не заставляет. Вдруг явление, невиданное в школе. По крайней мере, с тех пор, как она стала общеобразовательной. Невероятно!
Новенький парень появляется в дверях учительской, с толпой ребят в кильватере. Они смеются над парнем в свежей и чистой форме, и с сияющим лицом. Школьная фуражка на голове венчает его торжество. Калеб обзывает их толпой злобных и жестоких ублюдков, чтобы поддразнить виновника веселья. Но кое-что неправильно. Парень тоже смеётся! Ни капли не стесняется того, что вырядился, как мудак, а даже наоборот, наслаждается каждой минутой.
— Что скажете, сэр? Как я смотрюсь?
До Калеба доходит.
— Засранец Ширн! Ах ты ублюдок! Ты меня провёл.
Тот смеётся во весь голос. Сроду не был таким счастливым.
