— Теперь ты не один. И пожалуйста, не серчай на деда.
— Даже не думаю, — хмыкнул я. — Насмотрелся на Совете, как его клевали из-за Тёрна. Спасибо, бабушка, что рассказала об отце.
— Не за что, — Вероника потрепала меня по голове. — Не держи зла за неласковый прием. Я с самого начала была рада, что мне довелось дождаться сына Тёрна. И ты вовсе не обманул моих надежд.
* * *
Уснул я в ту ночь поздно, считай, под утро, и никак не думал, что попаду в степь. Но глаза открыл в солнечном разнотравье и с превеликим облегчением увидел Малинку, будто в противовес мне сильно встревоженную.
— Ох, Тимушка, как я рада, что ты, наконец, здесь, — прижалась ко мне, и я почувствовал, что девочка дрожит.
— Замерзла? Здесь же всегда тепло, — удивился я.
— Нет, не всегда! Солнце появилось вместе с тобой. Когда я открыла глаза, тут стояла ночь, хотя звезды светили так ярко, что все было видно. Я стала искать тебя, бродила долго, даже степь изменилась. Цветы исчезли, осталась какая-то трава, похожая на конскую гриву…
— Ковыль.
— Наверное. Я немного прошла по этому ковылю, и вдруг услышала чей-то плач. Тут же наполз туман. Ничего не видно, плач не стихает, я перепугалась… — она теснее прижалась ко мне.
— Так ты от страха дрожишь? — не поверил я. Никогда б не подумал, что Малинку что-то может так напугать.
— Угу, — неохотно призналась она. — Я боюсь духов, ты же знаешь. Только призрак мог так жалобно плакать… Или ты таскаешь сюда еще кого-то? — голос посуровел, глаза, взглянувшие мне в лицо, сердито сузились. Узнаю мою Крапивку.
— Да ты что, Линочка? Разве я похож на самоубийцу?
— Не пытайся отшутиться!
— Какие уж тут шутки? Кстати, а почему тебя вчера не было?
— Прошлой ночью я гуляла на свадьбе Окса и Нигеллы, — фыркнула едва ли не зло. — Спать пошла только утром. Одна! Значит, стоило мне раз не появиться, и ты тут же кого-то притащил? Признавайся, Перчик! — принялась тормошить меня.
— Линочка, ты определись, наконец, как будешь меня звать, иначе могу в уме повредиться. Представляешь, по четным дням стану воображать себя правильным Тимьяном, по нечетным — жуликом Перцем. Тебе понравится?
— Понравится! — мерзавочка лукаво улыбнулась. — Люблю разнообразие.
— Перец, знаешь ли, тоже его уважает и верность не хранит по убеждениям.
— Прекрати зубы заговаривать! Кого ты сюда притащил?
От бурных препирательств сладенькая разрумянилась и перестала дрожать. Вот и славно.
— Клянусь тебе, никого не тащил. Чей плач ты слышала? Женщины? Ребенка?
