Сестёр Кайю и Лайю, Ташиных ровесниц и не самых плохих её приятельниц, "некромансер", — хотя Таша весьма сомневалась, что колдун действительно был некромантом, — уволок в своё "логово", когда те возвращались с ближайшего к Прадмунту озерца Кристального (зимой деревенские всегда расчищали его под каток). Зачем "некромансеру" сподобились девушки, неделю оставалось вопросом: все Прадмунтские мужики во главе с отцом девчонок, безумным в своей ярости, не смогли даже близко подойти к избе — проклятый колдун окружил логово не самыми паршивыми защитными заклятиями. Впрочем, торжество его было недолгим: в деревню забрёл ещё один путник. Смуглый и светловолосый, весьма и весьма симпатичный молодой человек по счастливой случайности тоже оказался колдуном. По ещё более счастливой случайности — не просто колдуном, а чародеем, выпускником Камнестольнской Школы. И по совсем уже счастливой случайности — чародеем, с пониманием и состраданием отнесшимся к ситуации и в два счёта выкурившим "некромансера" из избы. В обездвиженном виде — прямо в распростёртые объятия мужицкой толпы с топорами и дубинами наготове.
Но это не стало благополучной развязкой — и самым жутким в этой истории тоже было другое. Когда рыдающие девчонки рассказали, что с ними произошло, утешений они не услышали. С обесчещенными девушками пастырь велел поступить просто: забить их камнями. И тогда — даже родители не стали противиться воли святого отца. Смыть свой позор для них оказалось важнее.
Слава Богине, спасший девчонок из лап "некромансера" чародей спас их и во второй раз: утерев нос пастырю, требовавшему смерти "нечистых" девиц, он увёл Кайю и Лайю из деревни. Те, кто пытались его задержать, ещё долго лечили многочисленные ожоги: мужики в буквальном смысле попали под горячую руку. Чародей не особо мелочился, щедро одаривая неожиданные живые препятствия пламенем боевых кьоров.
После той ночи Мариэль долго не выпускала дочь из дому — Таша легко могла оказаться на месте несчастных. Впрочем, у Кайи и Лайи не было такого маленького секрета, как наличие скрытой, когтистой и зубастой сущности…
Значит, старшие Фаргори скрыли, что их невестку "изнасиловали"? Но неужели они сами готовы были забыть об этом только ради золота и факта родни с "госпожой" — родни, которая всё равно не могла принести им никакой выгоды?
Впрочем, насколько знала Таша, пятнадцать, — даже с лишним, — лет назад их пастырь ещё не был таким фанатиком… Точнее, не так — фанатиком отец Дармиори был всегда, но пятнадцать лет назад он ещё не заражал своим фанатизмом односельчан.
