— Не могу, сэр, пока не увижу, что вы напились вволю. Я уже упоминал однажды, что ваш организм сильно обезвожен, сэр, и я вижу, что ваше состояние усугубляется. Скоро вы лишитесь сознания. Я настоятельно умоляю вас, сэр, выпейте воды!
— Ну хорошо, не скули, — с деланной неохотой согласился Халлоран. — Принеси флягу.
— О, сэр! — умоляюще воскликнул робот.
— Ну что еще?
— Вы же знаете, что я не могу оставить пост.
— Почему, черт побери?
— Это противоречит приказу. К тому же за скалой скрывается туземец.
— Ничего, Максик, я посторожу за тебя, дружище, а ты будь паинькой, принеси флягу.
— Спасибо за предложение, сэр, но я не какой-нибудь простой робот, я охраняю лагерь! Только в том случае, если я услышу пароль, снимающий меня с поста…
— О-о-о, — застонал Халлоран. Он бессильно поплелся прочь и пропал за скалой.
Халлоран лежал в полном изнеможении. Горло болело от пререканий с тупицей роботом, а тело мучительно ныло от ожогов. Опаленная беспощадными лучами кожа почернела, покрылась волдырями. Боль, жажда и усталость слились воедино.
Халлоран ругал себя последними словами. Каким болваном нужно быть, чтобы влипнуть в такое дурацкое положение! Какая нелепая смерть!
Он перекатился на спину и уставился на блеклое небо. Перед глазами мелькали какие-то черные точки. Галлюцинация? Черта с два, это стервятники! Они даже оставили койотов в покое, предвкушая более аппетитную добычу — крупную, двуногую…
Халлоран заставил себя сесть. Подумай, подумай еще… С точки зрения Макса, все разумные существа, знающие пароль, — земляне, а все разумные существа, не знающие пароль, — туземцы. Это значит, что…
На мгновение Халлорану показалось, что он нашел выход. Но он никак не мог сосредоточиться. Наглеющие птицы едва не задевали его своими крыльями. Из-за камня вылез койот и, мерзавец, принюхался к его ботинкам… Думай, черт побери, думай!
Ведь объективно Макс глуп как пробка. Критерии, которыми он руководствуется, элементарны, как таблица умножения. Халлоран внезапно вспомнил слова Платона, что человек — это двуногое существо без перьев. Когда Диоген принес ему ощипанного цыпленка, Платон был вынужден изменить свое определение: человек — двуногое существо без перьев, но с широкими ногтями.
Впрочем, какое отношение это имеет к Максу? Халлоран потряс головой, но перед глазами стоял образ цыпленка ростом в шесть футов, без перьев и с широкими ногтями.
— Черт побери! — воскликнул Халлоран. — Что за дурья башка! Как же я раньше не догадался?
