Вот и писатель Юрй Поляков признаёт: Советская цивилизация — это пик достижений русского народа, его «золотой век!.
В советское время наш народ нашёл себя. Наши люди верили, что причастны к величайшему делу в истории — к построению самого светлого и справедливого общества, какого мир ещё не знал. Эта вера была сродни религиозной, а ещё один из основоположников славянофильства И.В.Киреевский писал: «… человек — это его вера».
Мы строили самое возможно более близкое приближение к раю на одной шестой части земной суши. Даже когда нам тыкали в глаза более низким, чем на Западе, уровнем жизни, мы могли с гордостью ответить (то, что диссиденты толковали на иронический лад, не понимая, что такими великими делами действительно можно гордиться):
«Зато мы делаем ракеты
И покоряем Енисей,
А также в области балета
Мы впереди планеты всей!»
При этом подразумевалось, что и каждый гражданин в какой-то мере причастен к этим достижениям страны.
Мы привычно говорим, что в СССР трудящиеся получили неслыханные прежде в мире социальные гарантии, не представляя себе, почему они были неслыханными. Ведь мы представляем себе Запад по его сегодняшнему облику. Между тем в начале XX века Запад, в том числе и его передовые страны, в социальном отношении был обществом крайне отсталым. Только в технологическом отношении он превосходил Россию, и тут нашей задачей было «догнать и перегнать!». А в смысле прав трудящихся задача хотя бы «догнать» СССР встала перед Западом уже сразу же после нашей Октябрьской революции.
В СССР жизнь была национально осмысленной (а сейчас она бессмысленна). И лозунг Сталина «нет таких крепостей, каких не могли бы взять большевики!», воспринимался как выражение самой глубинной сущности русского характера. И высказывания вроде недавно где-то прочитанного мною — «высшее завоевание человечества — это наш Советский Союз» — не кажутся преувеличением. Да, у нас рождалось Новое Человечество.
Мне, родившемуся в 1927 году, всё это известно не только из книг. До пяти лет я жил в деревне, потом в Москве, куда несколько раньше перебрались мои родители, которых коллективизация погнала из деревни в город. Тут мой отец стал инвалидом и выполнял малоквалифицированные работы, мать тем более, она училась всего лишь в начальной школе, сохранившиеся её письма грамотностью не блещут. В общем, ни по каким показателям наша семья к привилегированным слоям советского общества не принадлежала, я — типичный выходец из московских «низов». И наш быт был столь же типичным для рабочих, горожан в первом поколении, с трудом сводивших концы с концами, тем не менее устраивавших с получкой угощение для ближайших родственников и земляков (на основе взаимности) — с песнями и плясками в перенаселённом общежитии.
