— Ребята, есть предложение! — воскликнул Алик. — Давайте погрузимся в состояние «зена» — полное слияние с природой.
— Это вместо обеда? — мрачно спросил саксофон.
— Пошли погрузимся в сон, — устало предложила труба.
Возле палатки они увидели костер. Над костром висел котел. Трещали пузыри. Пахло едой. Рядом стояла, руки в боки, Лолита Торрес.
— Хорошие вы собаки! — с нескрываемым презрением сказала она.
— Узнаешь кретина, Димка? — спросил Юрка и показал ногой в сторону моря. По твердому песку у самой воды шел поджарый, точно борзая, парень в голубых плавках. У него был огромный «сократовский» лоб и срезанный подбородок.
— Да это же тот лабух из Малаховки! — воскликнул Алик. — Помнишь?
— Не помню, — буркнул Димка.
— Ты же с ним потом что-то такое… Он к тебе даже заходил.
Проклятый Фрам вместо того, чтобы пройти мимо, остановился и мечтательно уставился на горизонт. Потом обернулся лицом к пляжу и стал разглядывать загорающих. Только здесь его и не хватало!
— Ребята, я пошел за лимонадом, — сказал Димка, но в это время Фрам увидел их и радостно заорал:
— Земляки! — Помчался огромными прыжками. — Хелло, дружище! — завопил он и схватил Димку за руку с таким видом, словно предлагал ему пуститься дальше вместе, как два брата Знаменские на картинке. Димка вырвал руку и отрезвляюще похлопал его по плечу. Фрам повернулся к девушкам.
— Разрешите представиться. Петя. Извините, мы с Димой отойдем на несколько минут.
Он взял Димку под руку, отвел в сторону и протянул ему сигарету.
— Чистая? — спросил Димка.
— Не волнуйся. Я больше этого не употребляю. Здоровье дороже.
— Ты поумнел и полысел, Фрам. Сколько тебе лет?
— Четвертак ровно.
— Рано лысеешь.
— Некоторые излишества бурной молодости. Но теперь все: буду вести жизнь, близкую к природе.
Потянулся блаженно и, протянув руки к горизонту, воскликнул:
— Парадиз, как говорил Петр Первый! Ва-ва-сы-са! А ты здесь надолго?
— Нет, скоро уходим дальше по побережью.
— В Москву когда?
— Не скоро.
— Молодец! Самое главное в профессии пулеметчика — это вовремя смыться.
— О чем это ты?
— Будто святой. Димочка еще маленький, он ничего не знает. Ай, ловкий ты парень.
— Я действительно ничего не знаю. Что ты вылупился?
Фрам ухмыльнулся.
— В Москве разгон. Наших берут пачками, прямо теплых.
— Кого наших?
— Таких, как мы с тобой, фарцовых.
Димка посмотрел на Фрама и сразу вспомнил их всех и вся: «летом в центре ужасно весело. Косяки туристов. Катят „Форды“, „Понтиаки“, „Мерседесы“. Посмотри, какая девочка. Не теряйся. Что там они шепчутся в подъезде гостиницы? Вот они все стоят, а лица мертвые от неоновых ламп. Пошли, что же вы? Иди, мы тебя догоним. Иди, малыш. Так вот в чем дело».
