Эми начала плакать.
— Эй, беби, это не конец света, — Джерри обнял ее. — Ты это переживешь. Все не так плохо, как ты думаешь. Жизнь продолжается, знаешь ли.
Ей не хотелось обращаться к нему ни за духовной, ни за физической поддержкой. Только не к нему. Но деваться ей было некуда. Она положила голову ему на плечо, презирая себя за слабость.
— Успокойся, — продолжил он. — Успокойся. Все будет хорошо.
Наконец поток слез иссяк.
— Джерри, ты должен мне помочь. Ты должен, вот и все.
— Ну...
— Джерри, пожалуйста.
— Знаешь, будь у меня такая возможность, я бы помог.
Она отпрянула от него, вытирая глаза носовым платком.
— Джерри, часть ответственности твоя. Часть ответственности...
— Не могу, — твердо заявил он, убирая руку, которой обнимал ее.
— Ты только одолжи мне деньги. Я их верну.
— Ты не сможешь вернуть их за две недели. А мне понадобится каждый доллар, когда первого июня я уеду в Калифорнию.
— Только одолжи, — молить ей не хотелось, но выхода не было.
— Не могу, не могу, не могу! — он кричал, как ребенок, устраивающий истерику. Высоким, пронзительным голосом. — Забудь об этом! Забудь об этом, Эми. Мне нужен каждый цент, чтобы выбраться из этого вонючего городка!
«Боже, как я его ненавижу!»
Она ненавидела и себя, за то что позволила ему это сделать.
— Если ты как минимум не одолжишь мне деньги, я позвоню твоим родителям. Скажу им, что беременна твоим ребенком. Переведу стрелки на тебя, Джерри. — Она не думала, что ей достанет духа на такое, но надеялась, что угроза на него подействует. — Да поможет мне Бог, я даже заставлю тебя жениться на мне, если ничего другого не останется, но одна я ко дну не пойду.
— Ради бога, чего ты от меня хочешь?
— Помощи. Достойного поведения. Вот и все.
— Ты не сможешь заставить меня жениться на тебе.
— Может, и нет, — признала она. — Но проблем у тебя прибавится, и я наверняка смогу заставить тебя выплачивать деньги на содержание ребенка.
— Ты не сможешь заставить меня что-либо делать, если я буду в другом штате. Ты не сможешь заставить меня присылать деньги из Калифорнии.
— А вот это мы еще посмотрим, — хотя она полагала, что он прав.
— И потом, ты не сможешь доказать, что отец ребенка — я.
— А кто еще?
— Откуда мне знать?
— Ты — единственный, с кем я этим занималась.
— Но я точно не был первым.
— Мерзавец.
— Эдди Тол бот был первым.
— Я ни с кем этим не занималась с тех пор, как начала встречаться с тобой шесть месяцев тому назад.
— Откуда мне знать, что это правда?
