Платье, которое я нашла в своей комнате, было из превосходного материала цвета электрик. Как видно, его носили. Мне оно было как раз впору и не могло сидеть лучше, даже если бы было сшито на заказ. Супруги Рэкастль выразили свой восторг в несколько преувеличенных, как мне показалось, выражениях. Они ждали меня в гостиной. Это очень большая комната, которая тянется вдоль всего фасада дома с тремя длинными окнами, доходящими до пола. Стул, на который я должна была сесть, был поставлен как раз против среднего окна спинкой к стеклу.
Когда я села, мистер Рэкастль, ходивший взад и вперед по комнате, начал рассказывать одну за другой самые забавные истории, какие я когда-либо слышала. Вы не можете себе представить, какой он был веселый и остроумный. Я смеялась до полного изнеможения. Миссис Рэкастль, очевидно, не обладавшая чувством юмора, не только не улыбалась, но сидела с печальным и тревожным лицом, опустив руки на колени. Приблизительно через час мистер Рэкастль сказал, что пора приступать к обычным делам, что я могу переменить платье и идти в детскую к маленькому Эдварду.
Через два дня такой же спектакль был разыгран снова и при совершенно аналогичных обстоятельствах. Я снова надела синее платье, опять сидела спиной к окну и снова хохотала от всей души, слушая рассказы хозяина. У него, очевидно, был неисчерпаемый запас смешных историй, которые он рассказывал совершенно неподражаемо. Затем он передал мне книжку в желтой обложке и, передвинув стул немного в сторону, чтобы моя тень не заслоняла свет, попросил меня почитать ему вслух. Я читала около десяти минут, начав с середины главы. Затем неожиданно, не дав мне закончить фразу, Рэкастль велел мне прекратить чтение и переодеться.
Можете себе представить, мистер Холмс, как было возбуждено мое любопытство. Я ничего не понимала. Я только заметила, как мистер Рэкастль внимательно следил, чтобы я все время сидела спиной к окну. Я умирала от желания посмотреть, что же происходит за моей спиной.
Сперва это казалось мне невозможным, но скоро я придумала способ. У меня разбилось карманное зеркальце. Это навело меня на счастливую мысль: я спрятала осколок зеркала в носовой платок, а на следующий день, смеясь, поднесла платок к глазам. Это дало мне возможность видеть все, что делалось позади меня.
Признаться, я была разочарована. Там ничего не было. По крайней мере таково было мое первое впечатление. Но, взглякув во второй раз, я «заметила какого-то невысокого юношу в сером костюме. Он стоял на Саутгэмптонской дороге и, кажется, смотрел в мою сторону. Он опирался об ограду, окаймлявшую наше поле.
