Приезжие.
Что-то у девчонок было не так, что-то очень не так, весь их вид просто-таки кричал о помощи. Андрей поразмышлял с минуту, оглянулся — дождь не собирался кончаться — и спросил:
— Девушки, у вас что-то случилось?
Они вскинулись так, словно их одновременно ужалили, и уставились на Андрея. В глазах стояла такое неприкрытое отчаяние и такой страх, что его даже передернуло.
Девушки молчали.
Андрей повторил попытку:
— Я могу чем-то помочь?
Снова молчание. Андрей зашел с другого бока:
— Девушки, я понимаю, что кажусь вам плохим парнем, опасным и подозрительным типом, но, может, все-таки расскажете в чем дело?
Лишь через несколько невыносимо-томительных секунд черноволосая почти неслышно произнесла:
— Спасибо, у нас все в порядке.
Выговор у нее был «окающий», мягкий. И в самом деле — приезжие.
— Слушайте, девушки, у вас все очень не в порядке, я же вижу! Расскажите — вдруг я смогу помочь!
— Не сможете.
Андрей крепко пожалел, что он не психолог и не психоаналитик. Вот уж кто умеет вызывать доверие к себе. А так… Прибежал мокрый, всклокоченный мужик, стал приставать с расспросами. Так кто угодно в себе замкнется, не то, что шарахающиеся от всего на свете молодые провинциальные девчонки.
И все-таки он решил предпринять последнюю попытку:
— Может, у вас денег нет? На проезд? Или, — тут его неожиданно осенило: ну конечно! — ночевать негде?
«Так есть хочется, что и переночевать негде…»
— У нас… все есть, — сказала черноволосая и всхлипнула. — Отстаньте… пожалуйста.
Андрей несколько мгновений помедлил, потом все-таки пожал плечами: хозяин — барин, была бы честь предложена! — и отвернулся. Достал пачку «ЭлЭма», сорвал обертку, затянулся первой, а потому особенно приятной «послерабочей» сигаретой. Девушки за спиной шушукались о чем-то своем, Андрей старался в их сторону больше не смотреть — они по виду и так запуганы дальше некуда.
Скорей бы уж дождь кончился!
В этот момент рядом с остановкой затормозила японо-корейская иномарка облизанных форм. То ли «Мазда», то ли «Тойота», кто их там разберет! Цветом машина походила на детскую погремушку. Из затемненного нутра появилась коротко стриженая голова и с характерными интонациями и распальцовкой спросила:
— Эй, девчонки! Вы, чисто, почем сегодня?
Понятное дело, от подобного вопроса девушки впали в ступор, испуганно опустили глаза, стараясь не встречаться взглядом с бритоголовым крепышом. Через минуту упорного молчания до него дошло, что имеют место быть какие-то непонятки. Браток заметно расстроился.
