— Я хочу, Скорцени, чтобы вы честно сказали мне, что вы обо всем этом думаете.
Скорцени чуть было не переспросил, о чем «обо всем этом»: он всегда требовал, чтобы, определяя задание, Гитлер, Гиммлер или кто-либо иной выражались с предельной ясностью.
Однако на сей раз его остановил голос фюрера — поникший, удрученный; голос человека, разочаровавшегося во всем, ради чего он до сих пор жил, и всеми, на кого рассчитывал.
— Попробую разобраться.
— Гиммлер в курсе моей просьбы.
— Геринг, надеюсь, тоже, — как бы между прочим проговорил Отто, помня, что отношения с рейхсмаршалом люфтваффе у фюрера в последнее время осложнились. Однако помнил он и то, что именно Геринг руководил операцией по исследованию Новой Швабии.
— Считаете, что Геринг может препятствовать? — все тем же тоном вождя, разуверившегося в своем племени, спросил фюрер.
И только теперь, поняв, как фюреру нужна сейчас сильная рука, как ему нужна поддержка, Скорцени вдруг решительно заявил:
— Геринг не станет препятствовать нам, мой фюрер. Не решится. И никаких псалмопений по этому поводу у него не будет, мой фюрер, — вдруг разразился Отто своей любимой поговоркой, которая всем высшим чинам рейха уже была знакома и которую все воспринимали как выражение крайней решительности личного агента фюрера, — никаких псалмопений!
— Вы все правильно понимаете, Скорцени, — оживился фюрер, и, не прибегая ни к какой смысловой паузе, неожиданно спросил: — А тот унтерштурмфюрер, ну, Имперская Тень?..
— Унтерштурмфюрер Зомбарт.
— Которого вы называете Великим Зомби… Он все еще там, в замке Вольфбург?
— В Охотничьем домике посреди пруда. Это в задней части крепостного двора, в густом парке, тоже огражденном крепостными стенами. Под охраной четверых моих людей.
— Он нам еще понадобится, Скорцени.
— И он нам действительно понадобится, — пророкотал своим зычным басом Скорцени. Штурмбаннфюрер прекрасно помнил, что превращение этого шута-интенданта из 2-го отдельного батальона дивизии СС «Мертвая голова» в Имперскую Тень происходило по личному указанию и под личным контролем самого фюрера.
— Объявите, что отныне он — оберштурмфюрер СС.
— Объявлю. Хотя он вряд ли обрадуется такому повышению, поскольку уже предпочитает считать себя просто… фюрером. — И Скорцени мало интересовало сейчас: воспримет эти его слова бывший ефрейтор Шикльгрубер как шутку или не воспримет. Он, Скорцени, получил задание подготовить двойника фюрера, и он, черт возьми, его подготовил.
