Вырваться! Вырваться из этого ада и хаоса, чтобы организовать плотный контрудар! — вот единственное спасение. С этой мыслью ведущий маг Круга поднял глаза вверх.
Эскадроны Арки безнадежно наблюдали за их гибелью, за их провалом. Почему они бездействуют? Почему не бьют нечисть? Почему…
Мимо проносились осажденные нечистью йёранны и обезумевшие от безысходности всадники, эльфары теряли контроль над ситуацией, крыланы безумствовали, теряли высоту и падали в "жерло" рхаа, в пучину мрака и смерти.
"Бейте! Бей-йте!" — призывно скомандовал Золотой Арке воевода Круга: — "не дайте им вырваться!"
Ему показалось сначала, что его не услышали. Комок когтей и клыков врезался в его грудь, вцепился в тунику и легкую кольчугу. Задыхаясь от страха, он заорал:
— Бе-е-й-т-е!!
Серебристое кольцо огня накрыло каньон…
Золотая Арка все же отважилась на предсмертный клич эльфара.
Боль разрезала его душу. Он не отдал свое тепло и энергию нечисти. Не отдал…
Каньон сотряс оглушительный грохот, когда ударная волна магии затопила нежить и рхаа, вдавливая субстанцию в дно каньона, а развоплощенные тела эльфов и йёраннов в эфир…
Его рука нащупала рукоять "справедливого удара". По телу пробежала предательская дрожь. Его отвергли! Его изгнали! Неужели это конец? Дорога в Эльзоран закрыта. Почему к нему так суровы? Он еще способен все исправить. Предотвратить нависшую над Империей катастрофу. Значит действовать! Действовать! Хладнокровно действовать…
Кардинал Рубинового Круга Бремиан Баркл с вызывающей отрешенностью взглянул на свое отражение в зеркале. Уставшее, бледное и стянутое тенью лицо. Вряд ли в его теле осталась былая самоуверенность? Прожигающая стены напористость и бесшабашность. Настойчивость и упрямство. Но все же что-то, да осталось? Пламенная жажда к жизни. Жгучая страсть к Вильенне. Незатухающий огонь власти и владычества. Он никогда не покорится чужой воли. Плевать, что о нем думает, сир Лилиаф! Плевать, что о нем думает Эльзоран и Община Эльфов! Он пробудит в них покорность и повиновение. Своей волей и безнравственным характером.
Вильенна! Дорогая милая Вильенна!
Уже за одно ее имя, он готов пойти на смерть. Но далеко не на самоубийство, только подвиг. Только подвиг способен вернуть ему ее любовь. Подвиг откроет дорогу в Эльзоран, позволит возвратиться в дом и обнять любящую жену. Братьев. Мать. Отца…
Бремиан проглотил вставший поперек горла комок. Отец! Простит, он ему когда-нибудь, жуткую ошибку?
