Стиснув зубы, чтобы не разрыдаться, Эрика прошептала одними губами:
– Пожалуйста, отпусти меня, Алехандро. – Но он не отпустил.
– Нет. Слишком давно я не держал тебя в объятиях. – И Алехандро перевел взгляд на ее губы. – Слишком давно не целовал тебя, – добавил он, и рот его последовал за глазами.
Одного поцелуя было достаточно. Эрика моментально сдалась. Она знала, что потом будет ненавидеть их обоих: его за искусные ласки, себя за безволие и неспособность противостоять им. Но пока… пока отдалась утолению терзающего ее отчаянного голода.
Еще раз ощутить его страсть, почувствовать себя драгоценностью, отдаться его губам и рукам – больше она не думала ни о чем. Завтра, когда Алехандро покинет ее, времени хватит на все – и на воспоминания, и на сожаления, и на ненависть…
Алехандро уехал на следующее утро. И следующие четыре дня и ночи Эрика провела, терзаемая страхом и дурными предчувствиями. Наконец, на пятый день утром, не в состоянии дольше терпеть пытку одиночеством и неизвестностью, она нашла свой англо-испанский разговорник и отправилась разыскивать Пуньяду – единственного человека, который относился к ней с откровенной добротой.
Светлое просторное помещение с высоким потолком напомнило Эрике кухню в доме ее бабушки. Так же по стенам висели связки чеснока и стручков сушеного острого перца, так же один угол занимала старинная плита на шесть конфорок, так же на открытых полках сияли медные тазы и сковороды. Удивительно приветливая, веселая комната. Жаль, что она не нашла ее раньше.
Пуньяда стояла у длинного стола в окружении многочисленных блюд с овощами и что-то сосредоточенно нарезала. Но, услышав звук открывающейся двери, отложила угрожающих размеров нож, просияла и что-то приветливо произнесла, сделав приглашающий жест рукой.
Эрика вошла и произнесла по-испански старательно заготовленную фразу:
– Я вам мешаю?
– No, no. – Старуха подошла к молодой женщине, взяла ее за руку и подвела к удобному плетеному креслу у окна.
Эрика благодарно уселась и начала перелистывать разговорник в поисках подходящих фраз. В конце концов она сказала со смущенной улыбкой:
– Боюсь, я совсем не говорю по-испански. No hablo espacol.
Пуньяда энергично закивала и с интересом стала ожидать продолжения.
Чувствуя себя чертовски глупо, Эрика помахала руками и произнесла:
– Я пришла, потому что чувствую себя там, наверху, совершенно одинокой. Sola.
– Sola, si. Да, одна. – Старуха снова ободряюще улыбнулась и кивнула.
