– Гмм… – задумчиво произнес Алехандро, – а это неплохая идея, насчет рабыни-наложницы. Стоит ее обдумать на досуге. А теперь все же давай перейдем к делам насущным. Итак, что я пытался объяснить, когда ты взвилась петардой… – Она готова была снова проделать это, но он не дал ей такой возможности, продолжив: – Здесь не Монреаль, Эрика. И даже не Лима и не Чимботе. Здесь глухая провинция Лорето со столицей Икитос. Со своими обычаями, традициями и разногласиями. Сложностями с местным населением. И здесь не принято, чтобы женщины занимались делом и преуспевали, как их современницы в Северной Америке. Особенно в таких крупных предприятиях, как наше, с международными связями.
– Да? – Она метнула на него испепеляющий взгляд. – Похоже, кто-то позабыл рассказать об этом твоей тетке.
– Хуанита не занималась активно делами, пока не овдовела. Если бы Моррандо не был так занят заводом в Чимботе или будь Рикардо постарше, один из них взял бы на себя управление местной фабрикой. Или Розита вышла бы замуж, тогда ее муж… Словом, так получилось, что тетя Хуанита, которая лучше всех знает особенности местного производства, решила занять место покойного мужа.
– Ага, и ты находишь это вполне допустимым. Тогда как своей жене не даешь…
– Поначалу я действительно считал это допустимым, потому что работники-америдианы оставались с нашей семьей не одно поколение, росли и умирали вместе и были верны делу и семейным интересам, – произнес Алехандро тем тоном, который она ненавидела. – И верил, что с их помощью дело будет идти так же гладко, как и раньше.
– Но Хуанита ухватила больший кусок, чем смогла проглотить, так?
Алехандро помедлил с ответом. И Эрика заподозрила, что он собирается не то чтобы соврать, но несколько приукрасить правду.
– Похоже на то. За последние месяцы выработка древесины сократилась на шестьдесят процентов. Более того, кое-какое оборудование было умышленно испорчено, что поставило под угрозу выполнение важных контрактов. Думаю, не надо пояснять последствий таких действий.
Так вот почему Алехандро так беспокоился, поняла Эрика.
– Нет, не надо пояснять, – подтвердила она. – Намеренное уничтожение собственности – дело серьезное, и не только в финансовом отношении. Оно говорит о преступных намерениях и представляет собой серьезную опасность для того, кто захочет положить конец безобразиям.
– Именно. Я беспокоюсь не о своей безопасности, Эрика, а о твоей, поэтому и не хочу, чтобы ты находилась в центре внимания. Чем меньше интереса к тебе, тем лучше.
